– Какую мысль?

– Любое общество, построенное на общественном, непременно погибнет, потому что «… не может быть ничего общего там, где нет ничего личного».

– Я поняла. Нужно поговорить с ним…

– Прошу тебя, они не должны даже задуматься о том, что мы что-то знаем, понимаешь? Обвинить нас в связи с дьяволом – будет самым желанным для их жен…

– Лет через десять. А мы к этому времени, надеюсь, будем далеко в Канаде.

– Канада не так скоро еще появится.

– Ну, в сериалах все валят в Канаду и в Мексику.

– Нет еще ни того, ни другого.

– Получается, плимутцы, поверившие в то, что можно создать свое религиозное поселение, замешанное на общественном труде и прочих утопических плюшках, уже скоро начнут склонять свою голову перед капитализмом чаще, чем в молитве?

– Знаешь разницу между капитализмом и социализмом?

– Думаю, да, но мне почему-то кажется, что у тебя есть другой ответ.

– Капитализм, это когда человек использует человека… - Клер улыбалась, ожидая вопроса.

– Тогда, что такое социализм?

– А социализм, это когда наоборот, - она встала и пошла к лопатке. – Трудимся, дорогая Элиза, ибо труд… как ты там говорила? «Возвышает»?

– Мда, нам нужно укрепить двери и окна…

– Укрепить промасленную бумагу можно воском, - она тайком смеялась, но была права – с бумажными окнами было бессмысленно укреплять двери.

– Мы все умрем?

– Ну, не все, только самые ленивые и глупые.

– «Малышка» назвала тебя лентяйкой, кстати…

– С чего этот она начала этот разговор?

– Она бегает со мной уже несколько месяцев, и за это ей приходится теперь воровать табак и для меня.

– Ты куришь? – ее глаза были такого размера, что могли выпасть прямо под ноги.

– А ты видишь здесь другие развлечения? Натуральный табак, знаешь, ли, это вообще не то, что продают в нашем времени под его видом.

– Значит, у тебя новая подруга?

– А ты ревнуешь?

– Еще чего. Только вот, боюсь, что ты посчитаешь ее более перспективной для побега, нежели меня.

– Да что ты, просто мне приходится тренировать других женщин, чтобы мы смогли по очереди тащить твою ленивую задницу, когда на второй неделе дороги у тебя заболят ноги. Подумай об этом.

Глава 22

Дом губернатора был небольшим, но сильно отличался от того сарая, в котором сейчас жили мы. Внутри он был отделан узкими досками, тщательно подогнанными друг к другу. Доски были свежими, и просились под покраску, но, когда сюда завезут краску было не ясно.

Я не могла одна пойти в дом к мужчине, что жил один. Его жена умерла в дороге год назад – говорили, что она покончила с собой практически у берегов Америки, другие утверждали, что это была болезнь. Губернатора уважали, и эта тема была запретной. Мы с Малкольмом и сестрой Генриеттой – одной из самых тихих и набожных из всех нас, пришли к нему после обеда. Когда мы постучали и приоткрыли дверь, увидели его сразу -он писал что-то в толстой тетради с книжными корочками. Он отложил перо и улыбнулся, вставая нам на встречу.

– Спасибо, что заглянули, сестра…

– Элизабет, мистер Брэдфорд, это Малкольм, а это сестра Генриетта, - указала я на своих спутников.

– Чем обязан вашему визиту? У вас есть вопросы? Я могу предложить вам только чая из трав – запас черного чая закончился еще весной, - он направился к камину, верхняя полка которого, как и в нашем доме, выполняла роль плиты.

– Нет, спасибо, мы ненадолго. Я хотела рассказать вам то, что слышала в порту перед тем, как мы отходили из Англии. Мы долго ждали погрузку, а приехали сильно рано, и капитану пришлось договориться в одной из таверн, чтобы нас не беспокоили. Мы просидели там несколько часов в ожидании, - я смотрела в пол, и говорила с таким трепетом, словно передо мной был Мохаммед Али. Так меня научила Клер.

– Если то, что вы слышали, касается именно нашего поселения, вы должны рассказать, Элизабет, - он указал нам на деревянную лавочку, обтянутую тканью – все же они старались сделать быт хоть немного похожим на привычный Английский или Голландский.

– Я не запомнила имен, но одного мужчину остальные точно называли лордом. Так вот, лорд говорил, что есть новая колония, что организована самостоятельно поселенцами с «Майфлауэра». Недавно я услышала название корабля, на котором вы прибыли сюда, и вспомнила этот разговор. Так вот, они говорили о том, что нужно отправить сюда агента компании, который проследит за тем, чтобы вы не забывали заплатить ваши кредиты. Я плохо понимаю, о чем идет речь, но сейчас передала все, о чем слышала там.

– Да, Элизабет, спасибо вам, я понял, о чем идет речь. Наш договор заключался с компанией, и мы должны были увеличивать наши общественные богатства, чтобы оплатить долги, в который влезли перед поездкой. Вы не представляете, как мы переживали зиму, но сейчас, похоже, бояться нечего, и мы вместе сможем укрепить форт, собрать еще больший урожай. Вам не о чем переживать. Как только у нас появится возможность, мы посадим вас на корабль до Джеймстауна, и вы встретитесь с вашими мужьями, - он встал, давая понять, что разговор окончен.