Лестница с другой стороны была чуть выше, и мне пришлось максимально прицелиться, чтобы, скользя телом по стене попасть ногой туда, куда нужно. Не хватало только ногу сломать, вот тогда будет очень весело. Буду всю оставшуюся жизнь блины на площади печь под песни Би-2, чтобы заработать на виски.

Спрыгнув на землю, я всмотрелась в лица, и не обнаружила там ни одной эмоции, словно они вовсе не понимали, зачем меня ведут в лес. Хрен его знает, что им сказал Федор и кем меня представил. Может они и вовсе не знают, что я здесь делаю.

– Иди за нами, волосы убирай под шапку, - наконец, заговорил один из них. Я убрала свои отросшие до плеч волосы за уши и натянула кепку.

Мы шли через лес минут пятнадцать. Когда подошли к поляне, где горели четыре больших костра, опустилась ночь. В центре поляны был организован ринг – четыре больших столба, вбитых в землю были обмотаны веревками. Сейчас там мутузили друг друга два мужика с голыми торсами. Нашего прихода никто даже и не заметил, скорее всего, так и было задумано.

Мы стояли в последних рядах. Я осмотрела толпу – здесь было не меньше трехсот человек, и люди подходили со стороны реки и со стороны города. Скорее всего, это было запрещенное развлечение.

– Еще трое, и ты пойдешь. Кепку сразу не снимай. Смотри на меня – как я сниму, так и ты снимешь, поняла? – негромко сзади сказал мне в ухо Федор. Я даже не слышала, как он подошел.

– Хорошо, только вот, боюсь, что противник будет очень сильным. Тогда я ничего не смогу сделать.

– Те мужики, которых ты скрутила, были поболе этих, - крякнул Федор

– Слушай, а зачем нас поймали, ты не знаешь? Если знаешь этих людей, лучше сразу правду скажи, - повернулась я к нему, и внимательно посмотрела в глаза.

– Вы с индейцами пришли. А здесь, сама видишь, женщин не так уж и много. Ну, подержали бы несколько дней в подполье, а как индейцы ушли бы, можно было бы вас и замуж отдать. За деньги, естественно. Тут с бабами разговор короткий.

Я поняла, что Клер меня не искала может и потому, что девушек просто отловили, и держат сейчас в подпольях. Лишь бы Сквонто был с ними. А если и с ними? Кто его станет слушать? Он даже не ирокез. Да и наших спутников мы не видели ни разу с того момента, как сошли на берег.

Вдруг к Федору подошел мужчина – один из тех, кто привел меня, и жестами начал что-то объяснять. Я поняла, что французский Федор понимал еще хуже чем я. Тот зыркнул на меня и махнул рукой, чтобы я следовала за ним.

– Кто поставит на этого тощего? А ну, тощий, выходи! – крикнули с арены, и Федор подтолкнул меня вперед. Я испуганно глянула на него, но он мотнул головой.

– Да уж, надо Федя, надо, - с улыбкой прошептала я ему в ответ. – Если со мной что-то случится, мой отец найдет тебя – я оставила для него послание, так что, постарайся сделать так, чтобы я осталась живой, ясно? – я подождала, когда он мотнет головой и пошла к рингу.

Бороться со своей гордыней, со своими тараканами в голове, я не умела. Я прекрасно понимала одно - у меня был шанс убежать от него еще в доме, огрев стулом, я могла прыгнуть на него с лестницы, сломав ему шею, я могла убежать из этой толпы, но истинная я хотела этой драки, хотела денег и шанса быстрее получить хоть что-то для нашего форта. Я понимала, что жизнь слишком коротка, чтобы ждать по году, продавать блины или безе.

Глава 50

Толпа смеялась. Я из-под козырька наблюдала за ними, я видела эти лица, что со слезами на глазах ржали как кони. Я стояла посреди ринга, засунув руки в карманы, тощая, длинная как палка, в мужской одежде и индейских мокасинах, с перевязанными веревочками коленями, чтобы короткие штаны не вылетали постоянно из мягких кожаных сапожек.

– Ты его голодом морил? – раздавалось из толпы? – Он не откусит нам уши? – раздавалось вокруг, и сопровождалось новыми приступами хохота.

– Это еще не все! – кричал невысокий мужичек, выполнявший роль рефери, - Он сам изъявил драться, и участвует в ставках, кто выйдет против? – оглядывался на смеющуюся толпу судья.

– Ну, давайте я, - к веревкам подошел мужчина, ниже меня ростом, но достаточно крепкий – туго сбитый, с явным животиком. Такие хорошо стоят на ногах, но они малоподвижны, а вот то, что у него руки короче моих – не очень хорошо.

– Ты его только не убей, Николя, - орали из толпы. Я оглянулась и нашла глазами Федора. Он заметил мой взгляд и улыбнулся. Теперь он стоял в первом ряду. Я ждала знака.

– А если я скажу, что это не мужчина? – прокричал рефери, я посмотрела на Федора, и тот снял кепку. Я повторила за ним – толпа загудела. Народу было теперь очень много. Вот где проводят вечера мужчины города и все моряки…

– Нет, вы решили меня унизить? – ответил Николя, и ушел в толпу, крича в сторону ринга о том, что с женщинами он не дерется – ему не интересно.