В изложении Эдварда это звучало так: «Не считает ли многоуважаемый совет, что медоку, который при привычном образе жизни охотится шесть часов в сутки, не сходя с места, способен приучиться, извините, не жрать совсем, пока на него смотрит глубокоуважаемая публика?». Дальше шли такие кровавые подробности, что я слегка перепугалась — надеюсь, эта жуть не живет у нас в заповеднике? 

«Поселить на ПМЖ», «Тут так и останется», «Обожрет и заповедник, и совет!» — комментарии Эдварда были резкими, но любопытными. И я примерно начала понимать, что реабилитационный центр может представлять собой огромный насос по отмыванию денег… Ой, как мне этого не хотелось! 

Знала же, что таким и у нас промышляли. Только деньги давай, а мы разберемся, но… тут были средства попечителей, а откуда они сами брали эти средства? Да еще там половина иностранцев, которые наш язык не понимают и подпишут все, что им дадут? 

— Вы, однако, куда хитрее, чем мне вчера показалось, — буркнула я, когда наконец совсем под вечер — мама дорогая, уже целый день прошел! — ко мне заявился Дезмонд. — Расскажите, что это за центр и почему Эдвард был так против его строительства?

— Вообще он хотел построить его сам и на собственные средства, — очень неохотно отозвался Дезмонд, но хоть не стал хитрить. — Но потом проект немного завис. У него была другая концепция, а попечители… по его словам, они предлагали сделать что-то вроде колодца, из которого постоянно берешь воду и поливаешь болото.

— Отличная аналогия, — хмыкнула я, потому что сама пришла к точно такому же выводу. — То есть: звери в центр будут поступать постоянно, деньги тоже, а вот удастся ли центру выполнить свое назначение — неизвестно. Так?

— Так, — сказал Дезмонд и сел. — А у вас есть другие идеи?

— Есть, — ответила я прежде, чем сумела подумать. — Во-первых, нужно ограничиться только зверями, которым нужна медицинская реабилитация и постепенное привыкание к нашим — конкретно нашим условиям, ну и, может, тех заповедников, которые находятся в той же климатической зоне, что и мы. А еще не пытаться сделать из хищников ручных котиков, на которых будут умиляться посетители, а наоборот, минимизировать общение с человеком и потом выпустить их либо у нас, либо в других заповедниках. Вот тогда… 

— А, — протянул Дезмонд и понимающе улыбнулся, — так вы все же нашли этот файл? Восстановили?

Глава пятнадцатая

— Что? — не поняла я и даже откровенно растерялась. Какой еще файл? Судя по всему, выражение лица у меня, как обычно, было очень даже говорящим, так что мгновение спустя уже Дезмонд удивлялся. Впрочем, тянуть резину он не стал, принялся объяснять:

— Эдвард обозлился и удалил это все с компьютера. Хотя у него была привычка все печатать и вообще он предпочитал сначала все писать от руки. Так вы это нашли? Или нет?

— Ничего я не находила, — мотнула я головой, чтобы уж точно понятно было.

Дезмонд встал, подошел к столу и протянул мне трубку.

— Это еще зачем?

— Позвоните Амари и скажите ей все, что вы думаете.

«Вообще-то это я тут начальник», — хотела возмутиться я, но не стала. Позвонить? Я позвоню! Нашла в экземпляре договора нужные телефоны и попросила соединить меня с нужными людьми. Достаточно было моей должности, чтобы я добралась до абонента. Даже странно, что никто не подумал, что это розыгрыш или ошибка. Хотя, может, я просто не была в курсе того, как и что проверялось. 

— Виктория? — Лилиан Амари куда-то бежала, что ли, голос у нее был запыхавшийся. — Что-то случилось?

— Я по поводу реабилитационного центра, — выпалила я и повторила ей то же, что только что говорила Дезмонду. Лилиан пыхтела, потом долго пила воду, потом, когда я закончила, а она отдышалась, сказала:

— Мне жаль, дорогая Виктория, но этот вопрос решен на уровне… политическом.

— Вы хотите оттянуть кучу рабочих рук и средств на реализацию проекта, который пользы не принесет, а только повиснет! — я деликатно пыталась ее убедить. — У меня и так не хватает людей!

Тут я душой покривила. Но Дезмонд сказал — людей мало. Окей, значит, мало. 

— Виктория, это внимание прессы и спонсоров, — ласково заговорила Лилиан. — Визиты высокопоставленных лиц, пожертвования. Понимаете, на корм вашим драконам и уххи никто ничего не даст. А если привезти из вашего мира…

— Стоп, — оборвала ее я. Это было мне очень знакомо. И я не хотела вспоминать, что именно. — Верно ли я понимаю, что центр рассчитан на визиты людей, которые, увидев какого-то престарелого носорога, пусть даже у нас их осталось всего два, будут выделять на его лечение и содержание множество средств, хотя ему на самом деле много не надо, только привычная пища, а где ее, кстати, взять? Доставлять телепортами из нашего мира? Приучить больное или старое животное к новому рациону? Вытащить его в условия, пусть и близкие к его родным, но все же чужие?.. А потом опять переместить в зоопарк?