— Бывает и такое, Андрей, — Перед нами из дыма появился Люцигошль.

На удивление на его лице была не грусть или злость, а улыбка. Добрая и ласковая.

— Я извиняюсь, что нарушил запрет. Как то само получилось… Разве они не помнят, что главный враг — монстры в башне? — Пряча глаза, сел рядом.

— Это сложный вопрос, дитя. Даже присутствие общего врага не меняет разумных существ: они всё равно верны своей жажды наживы, которая заставляет идти протви друг друга.

— Неужели во всех мирах так же, как и в нашем? Тогда смысл от побега в другой мир? — Я это сказал скорее сам себе.

— Без этой черты живые существа не развивались бы так быстро и свирепо.

— Ясно. И что теперь будет? Если Валентина не успели увидеть, то вот я теперь, похоже, буду главным злодеем. И почему это оружие вызвало столько проблем? — Я посмотрел на этот набор, пытаясь что-то увидеть новое.

— У местных Сокрушитель напоминает о тёмном прошлом этого пердмета.

— Все так плохо?

Внимательно рассмотрев меня, он покачал головой и продолжил.

— Тебе нельзя возвращаться туда. Теперь «стражи порядка» будут и днём, и ночью искать тебя. Похоже, нам придётся пересмотреть наше благословение тебе…

— Значит, я лишусь магии и буду возращен в свой мир? И всё будет, словно сон? Или…

— Прекрати! — Голос Люцигошля стал грубым и жестоким, — Я говорил: я взял вас всех, и никто не станет «выкинутым». Вам предстоит ещё многое.

— Тогда что я смогу? Смысл быть в моем мире…

— Кто в тебя поместил идею, что сейчас ты вернёшься в свой мир? Да, ты не пойдёшь больше в тот мир в ближайшее время, а я ничего не говорил про возвращение в твой, — У Люцигошля настроение испортилась.

— Неужели… — У меня мелькнула страшная догадка.

— Вот теперь ты правильно понял. Не только этот мир связан с твоим. Этот континент подобно связующему звену. Валентин уже заснул и ему нужно восстановить силы самостоятельно, что бы тело стало привыкать к новым способностям. Разбуди и отведи, а после вернись. Тебе предстоит долгий путь и мне надо рассказать то, что другим только предстоит. Иди.

После этого, Люцигошль сел на скамейку и направил взгляд вдаль. Еле разбудив Валентина, помог ему подняться и дойти до своей комнаты. По дороге он раза три отключался. Насколько тяжело дался ему тот прием? Как только дошли до комнаты, он очнулся и сказал, что сам сможет и пожелал спокойных снов. Пожав плечами, развернулся и, выйдя из общаги, столкнулся с Анабелью. Вид у неё был тожественный. Черное платье расшитое белыми крестами, пышное и подчеркивающий фигуру. На поясе висел одноручный меч. Он был особенно интересным и подходящим под платье: ножны были черные и обшитые белыми крестами, а так же был обшит черным бархатом; крестовина была выполнена в форме черных крыльев, а сердцевина была из черного камня.

— Теперь пора птенцу выпрыгнуть из гнезда и попытаться полететь! — Торжественно провозгласила она.

— Вы сегодня сами на себя не похожи. Так торжественно, — Я не смог не заметить это.

— Идём. А по дороге — подумай и помолчи.

После этого, она пошла к арене. Я шел следом молча. Мыслей не было… Когда подошли, увидел, как арена изменилась до неузнаваемости. Каменный центр, много факелов, торжественные знамена из синего и фиолетово цвета. Я не заметил, что уже стемнело, а может они сами наколдовали. Посередине была дверь. Она была гигантская: в высоту где-то в три раза выше меня, а в ширину — в четыре раза. С боку вышел кто-то. Он был одет в черный плащ, на котором были нарисованы фиолетовые символы.

— А вот и ты, Андрей, — Произнес незнакомец очень знакомым голосом.

— Люцигошль?!

— Да, это я. Теперь пора тебе рассказать то, что будет очень важно.

— Я слушаю, — Демонстративно сложив руки перед собой.

— Это хорошо. Начну издалека: ты помнишь, сколько планет у вас в системе, которую вы именуете «Солнечной системой»?

— Не очень. Вроде это: Венера, Земля, Марс, Юпитер, Сатурн, Плутон, Уран, Нептун. Ну и звезда Солнце.

— Правильно. Но это в материальной форме так. В магической, или, по вашему, в потусторонней форме, они совершенно выглядят иначе. И чтобы тебе было легче понять скажи, как ты считаешь, где ты находишься?

— Я что, в каком-то изображении иного образа планеты? — У меня глаз задергался от попытки переварить информацию.

— Нет. Ты и твои товарищи были тут, на звезде, которая именуется Солнце.

— ЧТО??? — Я не мог поверить своим ушам.

— Я объясню, — Анабель выступила вперед, — Во Вселенной бесполезно судить глазами. И даже вы начали об этом потихоньку понимать. Во Вселенной нет чётких правил и определений: нет ни длинны, ни ширины, ни высоты. Вселенная становится реальной на уровне наблюдений и экспериментов. Вселенная это то, что мы чувствуем. Вы же — рождаетесь от Вселенной, но обрываете с ней связь. Но иногда связь сильнее и можно преодолеть и это…

— Инквизиция… — Внезапно вспомнилось мне.

Когда-то была у меня такая идея, что магия и сведенья о ней ушли благодаря стараниям этих «изуверов».

— Они помогли с этим, но проблема была гораздо ранее и совершенно иной. Наше благословление — это поверхностная связь для «магии», а для живых существ в мире, где вы воевали — это способ получить семейное счастье. Пока ваш мир заморожен во времени — это это уже знал, но есть враг намного страшнее. Вселенная не имеет таких слов, как зло или добро. Так что существо, которое хочет уничтожить эту систему может существовать и оно реально.