Одна.

Никто так и не смог выяснить, откуда я. Где родители и какая у меня фамилия? Мой нынешний отец удочерил меня. Появилась семья, с мамой и папой. И хотя мама умерла спустя десять лет, ее смерть сильно повлияла на мой выбор профессии.

Больше ничего необычного никогда не случалось.

До вот этого последнего инцидента.

Я так мечтала о встрече с незнакомцем из снов. Временами ловила себя на смутном желании, имеющем корни, уходящие глубоко в детство. Маленькой девочкой грезила, чтобы отыскались биологические родители. Я любила приемных. От меня никогда не скрывали прошлого. Но все время хотелось знать, кто же я. Почему оказалась у ворот дацана? Почему никто не искал?

Позже, став подростком, я мечтала уже о другом. Мне никак не давалось прощение. К счастью этого не требовали. Но душу переполнял и давил гнев за то, что я никак не понимала, почему у меня такая карма. Почему я должна отвечать за то, чего не помню? Разве это справедливо? Разве справедливо, что кроме собственных проступков дети должны отвечать и за проступки родителей. Такой расклад меня не устраивал.

Я ходила на хуралы, делала подношения, молилась и совершала простирания, но где-то в глубине, очень глубоко в себе яростно ненавидела тех, кто так за мной и не пришел. Обо мне ведь писали, рассказывали, но настоящие родители, те, кто дал жизнь, не объявились. Никого. Я была не нужна! И, точно мазохист, я вытесняла с жестокостью фанатика любые поползновения в сторону мыслей о том, что прекрасный незнакомец может однажды найти меня. Да, знаю, это глупые фантазии. Никогда. Не найдет! Как мантру повторяла про себя «Он меня не найдет». Так часто, что, казалось, начала дышать в ритме фразы.

И все же сердце пропустило удар сожаления, когда тот нелюдь повернулся в салоне. Мечта, обернувшаяся кошмаром. Хорошо, что мужу ничего не требовалось объяснять. Для всех произошла утечка газа. Я гостила у подруги, а в салон пришла на массаж. Вся остальная информация, как объяснили в полиции, приравнена к государственной тайне. И пока валялась две недели в больнице, я каждый день размышляла о случившемся.

Наверное, можно подумать, что пора завязывать с прогулками. Но от изъяна никуда не денешься. Чтобы в этом спа-салоне ни произошло. Мне со времен университета хорошо известно, чего только люди не видят от страха. А потом всю жизнь доказывают реальность увиденного. Я решила все забыть. Было ли это галлюциногенное действие газа или реальность, имеет ли это большое значение. Я не знаю. Но зато знаю, кто мог дать ответ на этот вопрос. Но отец не особо разговорчив.

Через две недели меня выписали, и, по возвращению домой, оказалось, что мой пациент с почкой уже вернулся на родину. Что не удивительно. Его страховка и так была многократно превышена. Хорошо, что у рок-звезд много денег.

– Отметим? – предложил муж, забирая из аэропорта. – Махнем к нашим?

Я была не против отдыха, да и просто пары часов перемирия. Ведь в целом, Андрей неплохой парень. Наш студенческий брак не казался многообещающим, но оказался катастрофой. Я была тому причиной. Я была его позором. И все же мы до сих пор вместе. Мне с трудом верилось, что он сможет простить, если когда-нибудь узнает. Это будет конец, и пока я трусливо тянула, тянула потому что мне нравилась моя жизнь в Улан-Удэ.

Батыр Хазанович неожиданно расщедрился.

– Погуляй несколько дней, – сообщил он отцовским тоном. – Если что, вызову.

Разве можно ослушаться начальство?

К десяти вечера мы сидели в кафешке на выезде из города. Юрта, столики, запах жареного шашлыка, тянущийся с мангальной зоны на улице, и импровизированная сцена, где всегда найдется желающий что-нибудь исполнить, спеть-сплясать. Место принадлежало оперной певице, так что мечтающих о меценате хватало.

Мы пили пиво и слушали рок-металл в компании близких друзей. В основном друзей Андрея. Мне нравилась атмосфера. Обычно бывшие интерны дружат либо между собой, либо ни с кем, из-за элементарной нехватки времени. У Андрея, водителя скорой помощи, были самые разные знакомства.

Примерно в полночь, когда большинство знакомых уехало домой, и я сама была готова уснуть прямо там, к нам подсел мужчина средних лет респектабельной внешности.

– Знакомься. Плацид, – уже «хорошим» голосом добродушно представил Андрей.

Меня всегда раздражало умение мужа познакомиться за пять минут с человеком и тут же потащить того в компанию. Такое случалось постоянно, потому я задавила приступ недовольства, привстала и потянулась через стол, заставленный бутылками, стопками и разоренной закуской.

– Милена, – перекрикивая музыку, протянула тому руку.

Хорошая стрижка, ухоженные ногти, стильно сидящая на тренированном теле белая рубашка, массивное золотое кольцо на обручальном пальце. Он будто сошел с обложки журнала о бизнесе, рекламирующего на своих страницах дорогие часы и костюмы. Мужчина имел широкое лицо с флегматичными чертами и высоким лбом. Волос пепельно-серый. На коже виднелся загар.

– Плацид Мэдс, корпорация «Сафино», – пожал он руку в ответ, рассматривая с интересом трезвого человека, смотрящего на выпившего. И с чем-то еще, чего я не поняла.

Название корпорации показалось знакомым, но не настолько, чтобы вспомнилось, некоторые их препараты, не имеющие отечественных аналогов, имеют созвучный логотип и используются в наших операционных.

– Плацид вербовщик, – сел рядом Андрей, подгребая меня, уже сонную и расслабленную, под руку. – Ищет молодые таланты.

Музыка грохотала на грани шума, народ разгорячился, кричал, танцевал, о чем-то спорил. Я же силилась разлепить глаза и понять, чем он так интересен. Мужчина казался привлекательным, даже очень.