— «Эонрия» — это всего лишь название из некоторых древних легенд, ничем не подтвержденное! — вспылил Элмио, — С таким же успехом планету как угодно можно называть!

— Ну да, конечно, — махнул рукой Клэйрохс. — Впрочем, вы так всегда и делаете. За последние три тысячи сто сорок лет вашего нового летоисчисления вы уже умудрились раз двадцать ее название сменить.

— Если мы все такие тупые и невежественные, почему же во главе мира духов стоят люди? — возмутился Элмио. Ему было очень неприятно каждый раз, когда капитан так пренебрежительно отзывался о его мире. — Маги Великого Совета — они же все люди, ты ведь мне сам говорил!

— Да, они действительно люди, — согласился Клэйрохс.

— Ну, и как же ты это объяснишь в таком случае? — не унимался Элмио.

— Человечество само отказалось от преимуществ, даруемых высокой плазмой. Это произошло как раз из-за людской безграмотности и недальновидности, — спокойным тоном ответил Клэйрохс. — И тот факт, что лишь мизерная часть вашего народа смогла оценить магию по достоинству, всему человечеству чести явно не делает. — Закончив эту мысль, капитан продолжил: — В те времена, когда появился Великий Совет, жизнь на Эонрии кардинально отличалась от наших дней. Тогда четкого разделения на два мира — человеческого и мира духов — вообще не было. Все мы жили в вашем плотном измерении. Мы зовем тот период Магической Эрой, но для живших в то время людей, которые регулярно использовали высокую плазму и желали с ее помощью развиваться, это была довольно непростая эпоха. Особенно в ее начале. Человеческим магам приходилось уходить из городов в леса, запираться в башнях, строить собственные поселения, чтобы как-то отгородиться от прочего дикого и невежественного мира, у которого было совершенно иное представление относительно «правильного» образа жизни. В итоге изгои людского общества, сплоченные идеей магического развития, объединялись в целые закрытые союзы и общины, к которым остальные представители человечества просто не имели никакого доступа. Именно поэтому, после падения Магической Эры, от той великой эпохи в вашем мире ничего не осталось. Даже легенд толком нет, не то, что какой-то задокументированной истории.

Элмио только скептически фыркнул, давая понять, что такое заявление, в свою очередь, тоже никак не обосновано и ничем не подкреплено.

— Конечно, с моей стороны было бы неправильно сказать, что абсолютно все люди «тупые и невежественные», — продолжил Клэйрохс. — В свое время отдельные представители человечества достигли небывалых высот. Насколько я знаю, на Эонрии существовало множество выдающихся магических общин. Одна из них своими открытиями потрясла весь мир, и на пике процветания даже диктовала законы и правила жизни целым странам и народам. Древние называли ее храмовой общиной Сгорающей Истины. Именно люди были ее основателями, и именно люди сделали ее оплотом магического развития. Но, в конце концов, и она распалась, оставив после себя лишь померкнувший в веках след. Из общины Сгорающей Истины вышли двадцать великих магов, которых теперь мы называем Великим Советом. Они были и есть последние, кто остался с тех древних времен. Так что, по сути, единственная частичка прекрасного исторического наследия человеческого мира той удивительной эпохи целиком и полностью перешла к духам. Не говоря уже о самой магии, которой мы владеем и пользуемся до сих пор.

— ‹‹‹Быть ходячим историческим наследием и возглавить целую империю другого измерения — это совсем разные вещи›››, — про себя подумал Элмио и снова не без любопытства спросил: — А кроме Великого Совета, наверное, были еще какие-нибудь известные человеческие маги? Раз уж вы тут, в мире духов, столько о нас знаете.

— Естественно, были, — кивнул Клэйрохс, не обратив внимания на прячущийся за интересом язвительный подтекст. — До падения Магической Эры вообще было множество известных и многоуважаемых людей.

— Например, Четверо Сильнейших Магов всего мира, — важным тоном произнесла Ксариэль, снова решив присоединиться к дискуссии. — По преданиям Сгорающей Истины их никто и никогда не сможет превзойти. Этих сильнейших еще называли «Мастерами». Они были самыми известными и могущественными людьми в эпоху Магической Эры. Да и вообще, наверное, самыми могущественными во все дни.

— Самые известные и могущественные? — с явной иронией переспросил Элмио. — Может, поподробнее расскажешь о них? А то как-то это все слишком натянуто звучит.

— Ничего не натянуто, — видя его реакцию, нахмурилась Ксариэль. — Просто предание о них очень древнее.

— Ну, сама себя послушай: кто-то и где-то когда-то там был, теперь его давно нет, но зато про него все знают, что он был самый-самый известный и могущественный. — Элмио не сдержался и коротко хохотнул. — Это у вас такое пятилетним детям перед сном рассказывают?

— Если ты ждешь, что я тебе назову имена и краткую биографию людей, которые жили более одиннадцати тысяч лет назад, то это уже вопрос не ко мне, а к какому-нибудь безумному ученому, вконец помешанному на истории! — раздраженно развела руками Ксариэль.

На что Элмио удовлетворенно произнес:

— А, так значит, все-таки не только человечество имеет такую короткую память?

— Нет. Это значит лишь то, что ты не очень хорошо разбираешься в том, кому стоит задавать подобные вопросы, — сдержанно улыбаясь, отозвался Клэйрохс.

Ксариэль отреагировала на это, как на оскорбление, и обиженно надулась.

— Можно подумать ты собираешься назвать кого-то более конкретного, чем просто «древний великий маг», — язвительно проворчала она в сторону капитана воинов совета.

— Ну, хотя бы взять Янтарную Жрицу, — начал вспоминать Клэйрохс. — До падения Магической Эры эту женщину еще называли Жрицей Времени.

— Она что, умела как-то влиять на время?

— Если верить легендам о ней, то да.

— Значит, эта твоя Жрица — очередная легенда? — разочарованно произнес Элмио.

— Нет, она вполне реальная личность из прошлого, — возразил Клэйрохс. — Годы ее жизни я тебе, к сожалению, не назову. Мы ведем свое летоисчисление со времен основания Империи Духов и не располагаем точными данными о периоде Магической Эры. Но в том, что Янтарная Жрица не выдумка, ты можешь не сомневаться.