Закончив с Сонной Сферой, Клэйрохс продолжил разглядывать звездное небо, повернувшись спиной к костру. Не то чтобы он не любил смотреть на огонь, просто от яркого пламени глаза потом долгое время привыкают к темноте, а в такие моменты капитан предпочитал на всякий случай оставаться настороже.

Ночь выдалась на удивление тихой. Размеренное спокойствие наполняло собой лес.

Прошло несколько часов, и легкий шорох в траве неподалеку от Элмио заставил Клэйрохса обернуться. Однако нарушителем спокойствия оказался всего лишь Белоух. Он проснулся и отчего-то настороженно навострил уши, затем, прихрамывая, подкрался к своему временному хозяину и еле слышно заскулил. Похоже, Элмио что-то снилось, и сон этот был не из приятных.

Клэйрохс осторожно взял лисенка за шкирку и отодвинул в сторону от юноши, чтобы тот его не будил. Белоух только опасливо съежился, отчего стал похож на пушистый шарик, но сопротивляться не стал. Капитана воинов совета он явно недолюбливал и побаивался, особенно после всех сказанных им в его адрес слов.

Тем временем, в голове Элмио проносились разные тревожные образы. На каждом из них он пытался сосредоточиться и разглядеть отчетливее, но картинки ускользали одна за другой. Среди прочих мелькающих видений внезапно появился загадочный мужчина с нечеткими очертаниями лица. Это был тот самый тип из далекого детского сна. Он стоял по центру той же комнаты с игрушками и странной мебелью. Вокруг витала полутьма и обстановка казалась такой же неуютной и слегка пугающей.

— Мальчик мой, — как и в прошлый раз, приятный голос незнакомца сопровождался слабым эхом, — пойдем со мной…

Элмио, как и в своем воспоминании, сделал несколько неуверенных детских шагов ему навстречу. Правда сейчас он не был уверен, почему здесь очутился и сколько ему лет. Тревожные чувства и сомнения овладевали им.

— Ну же, смелее, не бойся, — мужчина протянул к ребенку руку.

Элмио хотел в ответ коснуться его ладони, как вдруг своим вполне взрослым голосом неожиданно спросил:

— Кто ты?

Образ незнакомца постепенно начал меркнуть, как и все окружающие его предметы. Вероятно, этот сон был всего лишь старым воспоминанием, и заданный невзначай вопрос случайно разрушил его.

— Нет, подожди! — крикнул Элмио в черноту, сменившую очертания его детской комнаты. — Я хочу знать, кто ты?!

Но вернуть старый сон назад ему не удалось.

Темная, окутывающая разум пустота вскоре вновь наполнилась цветными обрывками туманных видений. Они то становились четче, выстраиваясь в ряд, словно слайды, то резко смешивались в сплошную кашу, вызывая замешательство и сильную головную боль. Элмио попытался убежать, скрыться куда-нибудь, но вихрь из нечетких картинок упорно затягивал его в пустоту…

Наконец, все стихло. Образы исчезли. Снова появилась та же детская комната, только на этот раз в ней никого не было. Элмио спокойно осмотрелся и сделал несколько шагов к двери. Ручка была достаточно высоко и выглядела такой большой и тяжелой… Пол под босыми ногами неприятно холодил ступни. Он не стал пытаться выйти из комнаты, и, сделав шаг от двери, по привычке пошел в сторону своей детской кроватки. Какой-то непонятный звук заставил его остановиться и прижаться ухом к стене. Из соседней комнаты доносились всхлипывания и плач.

— Мой сын… — раздался еле слышный, но безутешный женский голос. — Мой маленький мальчик… Почему я не могу быть вместе с ним?..

На мгновение Элмио стало страшно. Но уже через секунду в нем вновь что-то переменилось. В одном прыжке он оказался у двери, которая уже не казалась ему огромной, и с легкостью распахнул ее.

Черная пустота вновь заволокла все вокруг. Элмио сделал еще несколько прыжков вперед, стараясь догнать это странное воспоминание, и, может быть, даже что-то в нем изменить… Но на него снова со всех сторон навалились обрывки незнакомых образов, которые замелькали в голове, как рой гудящих обезумивших пчел. Элмио пытался разогнать их, сбежать или найти укрытие, однако все попытки оказались тщетны. Навязчивые видения еще долго продолжали мучить его.

Но вот, спустя какое-то время, из общей суматохи в кромешной пустоте начал проступать один голос. Он казался очень знакомым и его хотелось слушать. Он то смеялся, то что-то нашептывал, то был ласковым, то строгим. Это был тот самый голос, что тихо плакал за стеной. Элмио чувствовал в нем нечто очень близкое, родное, но не мог вспомнить ничего, кроме этих чувств. Подобно маяку, голос вывел его из вихря болезненных образов, и вскоре тьма снова рассеялась.

Свет ярких электрических ламп осветил просторное помещение. Люди в белых халатах ходили от одной двери к другой и о чем-то между собой переговаривались. Неприятный запах лекарств витал в воздухе.

Элмио шел вперед, держась за чью-то руку, и взволнованно мотал головой по сторонам.

— Не волнуйся, с мамой все будет хорошо, — раздался голос пожилой женщины, ведущей его по коридору. — Вот увидишь, все будет в порядке.

Он посмотрел вверх и увидел доброе морщинистое лицо. Лишь одни глаза в нем выдавали сердечные переживания и муки.

На мгновение видение исчезло, а затем появилось вновь, как очередная пронзающая сознание вспышка.

Элмио стоял возле палаты с приоткрытой дверью, все еще держа за руку пожилую женщину. Внутри собралось много людей, и все очень суетились, пытались сделать что-то.