— Это был… Смотрящий? — с трудом приподнявшись, простонал Элмио и, все еще чувствуя сильную головную боль, тут же рухнул обратно.

— Да, это был он, — Клэйрохс аккуратно поднес белую светящуюся сферу ко лбу юноши и хотел к нему прикоснуться, как вдруг Белоух весь ощетинился, издал воинственное кряхтение и попытался цапнуть капитана воинов совета за пальцы.

— Какой у тебя защитник бойкий, — капитан свободной рукой отпихнул сопротивляющегося лисенка в траву и все-таки приложил к голове Элмио светящийся магический шар.

После прикосновения лечебной сферы тот сразу же почувствовал значительное облегчение. Хотя голова все еще немного гудела и кружилась, но пульсирующая боль окончательно прошла.

Когда Клэйрохс с ним закончил, Ксариэль взяла скрученную втрое дорожную сумку и положила юноше под голову.

— Ты что, хотел как-то помешать Смотрящему? — спросила она, хмуро всматриваясь юноше в глаза. — Лучше не шути с такими вещами. Он же убивает взглядом!

— Мой мозг — это не почтовый ящик, чтобы в нем рыться, — проворчал Элмио, поглаживая урчащего Белоуха, и мутным взором оглядел своих спутников. — Кстати, мне показалось, на нем был плащ, как у вас. Он что, тоже из воинов совета?

— Любопытно, — задумчиво произнес Клэйрохс, ощупывая подбородок. — Личность Смотрящего вот уже много лет остается загадкой. Редко, когда кому-нибудь удается разглядеть четкие очертания в его силуэте, а тем более детали одежды.

— Если только он сам не хочет, чтоб его разглядели, — многозначительно произнесла Ксариэль. — Я уже не первый раз в своей жизни оказываюсь к Смотрящему так близко, и каждый раз у меня это не передаваемое чувство… — она уселась на траву и, обняв себя за плечи, зябко поежилась. — Когда он смотрит на меня, кажется, будто весь мир останавливается!

Капитан оставил их ненадолго, а затем вернулся к костру, держа за поводья уже оседланных золотых волков. Он окинул оценивающим взглядом растянувшегося на траве Элмио и сидящую рядом с ним, погруженную в раздумья увигелис.

— Собирайтесь, нам пора уезжать.

— Уезжать? Так рано? — выходя из легкого ступора, удивилась Ксариэль. Казалось, появление Смотрящего ее сильно взволновало, но отнюдь не испугало. Наоборот, какое-то мечтательный блеск проскальзывал в золотистых глазах девушки, рассеивая легкую тень ее на побледневшем лице. — Сейчас ведь только два часа ночи. Да и к тому же, — она бросила взгляд на Элмио, который с изможденным выражением лица продолжал лежать неподалеку, — тебе не кажется, что нашему юному другу из человеческого мира лучше бы отдохнуть какое-то время?

— У нас нет выбора, — настойчиво произнес капитан и потушил огонь.

— Что еще случилось кроме этого типа с фарами вместо глаз? — Элмио с большим трудом приподнялся и сел. О том, чтобы встать на ноги, он пока даже не думал. Во всем теле ощущалась неприятная, почти болезненная слабость.

— Сейчас здесь будут авелори, — коротко пояснил Клэйрохс, протягивая увигелис поводья одного из волков.

— Авелори?! — с выражением крайнего недоумения воскликнула Ксариэль. — Что им делать в нашем мире? Это же не по их правилам — гулять между измерениями… С чего ты вообще взял, что они сюда явятся?

— Смотрящий так сказал.

— Ты с ним говорил? — Элмио спрятал Белоуха за пазуху и, поддерживаемый капитаном воинов совета, осторожно взобрался на присевшего золотого волка.

— Он не разговаривает, а пользуется телепатией, — Клэйрохс проверил, как закреплено седло юноши, затем взобрался на своего зверя. — Смотри, не свались. Ехать будем быстро.

— А почему он не разговаривает? — пробормотал Элмио, морально готовясь к предстоящей тряске.

— А зачем ему? Он же телепат, — изящно запрыгнув в седло своего волка, отозвалась Ксариэль и с отголосками неподдельного восхищения добавила: — Когда Смотрящий заглядывает кому-то в мысли, ему и пары секунд будет достаточно для целого разговора.

— Да уж, я бы его приятным собеседником не назвал, — в полголоса проворчал Элмио.

— Вообще-то, телепатия и разговор — это совершенно разные вещи, — между делом отметил Клэйрохс. После того, как ездовые звери начали набирать скорость, он взял курс прямо в непролазную лесную чащу, и теперь золотые волки легкой рысцой неслись вперед между чернеющей в ночи густой растительности.

— Разные или нет, а этот ваш Смотрящий, похоже, придурок редкостный, — все еще немного болезненным тоном отозвался Элмио и на всякий случай пригнул голову, чтобы случайно не встретиться лбом с торчащими на пути ветками.

Ксариэль неодобрительно покосилась в сторону юноши:

— Как можно так беспочвенно оскорблять того, о ком ты даже толком ничего не знаешь?

Элмио презрительно фыркнул:

— Этот урод разбудил меня посреди ночи и без спроса копался в моей голове!

— А ты хотел, чтобы он еще у тебя разрешения спрашивал? — ядовито поинтересовалась Ксариэль. — Раз заглянул в твои мысли — значит, так нужно было.

— Если что-то нужно было — мог бы и так спросить.

— С чего ты вообще решил, что все подряд должны с тобой разговаривать? Большого ты о себе мнения, однако!