— Визирь пойдёт с тобой, все бумаги уже подготовлены.

— Могу я с ними ознакомиться? — я страшно боялся, что меня надуют и поэтому слегка переходил границы дозволенного.

— Тебе недостаточно моего слова? — удивился он.

— Мне конечно достаточно великий султан, моему отцу может показаться нет. Прошу меня простить, но это моё первое серьёзное задание такого уровня, надеюсь вы понимаете, что я не могу его плохо исполнить.

Султан понятливо кивнул.

— Хорошо, принесите бумаги.

Мне притащили их целый ворох. В одних была просто расписка о получении займа, в других послания к эмирам городов, в которых нам позволялось разворачивать не облагаемые налогами торговые фактории, в других согласованные преференции. Всё было корректно, поэтому я вернул документы визирю и склонился в поклоне.

— В благодарность за понимание, я хочу подготовить дар великому султану, думаю он его оценит по достоинству, — произнёс я, снова его заинтересовав, — поэтому прошу об ещё одной встрече с вами, через неделю.

— Что ты намерен сделать? — Салах ад-Дин и правда был заинтересован.

— То, что вам наверняка понравится великий султан, прошу всего лишь неделю ожидания.

— Да будет так, — он покивал головой, — если тебе удастся меня удивить, обещаю, что выполню любое твоё желание.

Я не стал ничего отвечать на подобные слова, лишь низко поклонился и видя, что аудиенция закончена, стал пятиться задом, постоянно низко кланяясь.

— Как думаешь сын? — султан повернулся к сидящему за плечом подростку, когда гость вышел, — что он подарит?

— Что может подарить ребёнок султану, у которого есть всё? — тот нервно дёрнул плечом.

— Аль-Азиз, — Салах ад-Дин покачал головой, — я прошу тебя присутствовать на всех своих встречах только с одной целью, чтобы ты стал хорошим наместником Египта, после того, как мы наведём там порядок. Ты же, каждый раз разочаровываешь меня.

— Но султан, — тому явно не понравилась такие слова отца, — что может ребёнок?

— Мой опыт подсказывает, он подарит что-то стоящее, — прищурился султан.

Сын удивлённо спросил.

— Что это может быть?

Тот с улыбкой сказал.

— Увидим через неделю. Заодно и поймём, не потерял ли я чутьё, на интересных людей.

Золото было перегружено на мулов, которых привели с собой слуги визиря, с ним же мы подписали передачу золота и расписку, что все бумаги мне были переданы и я вздохнул свободно, когда он с охраной ушли. Больше драгоценный груз не тяготил надо мной, словно Дамоклов меч. Можно было сегодня расслабиться и завтра приступить к созданию подарка султану.

Заглянув к дяде, продолжавшему развлекаться со своими девушками, я отправился в свою комнату, позвав рабыню.

— Да господин, — светлокожая, но загоревшая под палящим солнцем пустыни девушка, ответила мне на ужасном арабском, опустившись на колени.

— Откуда родом?

— Великий Новгород господин, — тихо ответила она.

— Как оказалась здесь? — перешёл я на русский, что вызвало у неё шок, поскольку она сначала ответив, только после этого поняла, что мы говорим на её родной речи.

— Татары угнали в полон.

— Чего тогда не в гареме какого-то знатного вельможи? — удивился я, зная цену на славянских рабов, а уж тем более девушек. Что она делала тут, в услужении у простого хозяина доходных домов и правда было странно.

Она подняла правый рукав, внутри которого висела сросшаяся под ужасными углами сухая, неподвижная рука.

— Продали нынешнему хозяину за половину цены, никто не хотел брать, и он теперь, чтобы окупить покупку, подкладывает меня под всех приезжих богатых господ.

— Мне нужны некоторые вещи, — я озвучил вслух нужные предметы, — сможешь купить?

— Да господин, я знаю, нужные места на базаре.

— Держи, — я бросил кошелёк с серебром. Не зная местных цен, я дал в три раза больше, чем это стоило бы у нас.

Она поклонилась и задом попятилась назад. Я невесело хмыкнул, было видно, что местные умельцы полностью сломили её дух, сделав послушной, хотя в целом она вполне себе была даже симпатичной, если бы конечно не уродливая рука…