Шрифт:
Про удобства на улице и необходимость носить воду из колодца я, понятно, загнул, а вот летний душ действительно был.
— Это мы-то мажорки? — хмыкнула старшая сестра. — А кто в отдельном особняке в центре Москвы с дружками и любовницами как шах проживает? Извини… — Маша заметила, как я нахмурился после «любовниц». — Но в Смоленск твой на каникулах поедем с огромным удовольствием, лишь бы из-под опеки родичей вырваться.
— Это я с Лешкой поеду, — улыбнулась Варя и показала сестре язык, — а ты к поступлению в универ будешь готовиться.
Обсуждение планов на лето продолжилось и в лифте, а закончилось, когда мы разошлись по своим номерам, подбор которых Михеевым и Дюбуа производился по той же самой схеме, что и на Ибице — вся наша компания проживала рядом, остальную молодежь старались селить по половому признаку, а охрана оккупировала первый и часть второго этажа.
Номером я остался доволен, а особенно тем, что все его окна и балкон выходили на Средиземное море. Напрягало одно — внизу проходила набережная Круазетт, аналог Английского бульвара в Ницце, на которой еще перед нашим приездом собралась очередная огромная толпа с флагами и флажками, и я сильно подозревал, что ночью загулявшие «поклонники» будут мешать нам спать.
— А чего я, собственно, ожидал после подробного описания Анечкой в прессе нашего маршрута? — пробормотал я и тут же попытался себя успокоить: — Перетерпим.
И направился на выход из номера — всей нашей «делегации» предстоял ужин, а затем вечерняя ознакомительная прогулка по Каннам, носящая, как и в Ницце, больше характер PR-акции, чем экскурсии…
***
Папарацци, с которыми мы имели беседу по дороге, не только воспользовались предложением Стефании, но и согласились вести себя «прилично» до конца поездки, и уже утром за завтраком мы разглядывали наши фотографии очень приличного качества, размещенные чуть ли не всеми ведущими мировыми информационными агентствами. Отдельной «вишенкой на торте» шли повторяющиеся практически слово в слово статьи о нашем визите в Ниццу и вечерней прогулке по Каннам с отдельной ссылкой на то, что информация предоставлена пресс-секретарем русской делегации Анной Шереметьевой — большая фотография улыбающейся Анечки везде прилагалась, — а я начал подозревать, что старшие Романовы постарались и тут, уж слишком гладко все выглядело…
Великий принц Алексей, если верить этой информации, учился на юриста и дальше собирался служить в органах военной прокуратуры, великие принцы Николай и Александр были курсантами военного училища и жизнь свою уже сейчас не могли представить без армии. Великая принцесса Мария планировала после лицея тоже пойти обучаться юриспруденции, но где в дальнейшем собиралась использовать полученные навыки, еще не решила, в отличие от великой принцессы Варвары, собиравшейся стать журналисткой!
Может, я с сестрами мало общаюсь, и они мне не доверяют? Какая, к чертям, юриспруденция и журналистика? Кстати, надо будет действительно выяснить, кем они себя видят в ближайшем будущем…
Так, что у нас там дальше… Увлечения! Оказалось, мы с братьями увлекаемся военно-прикладным спортом, как и все Романовы, а сестры еще и в лицее посещают кучу развивающих факультативов, в том числе и творческой направленности!
Что за дичь? А где наше общее с братьями преданное и нежное увлечение алкоголем? Где ночные клубы с танцами до утра и регулярное посещение стриптиз-баров? Где шарахающиеся по выходным в моем особняке табуны проституток, я вас спрашиваю? И кем нас с Колей и Сашей после подобной инфы читатели будут воспринимать? Даже страшно представить! О-о-о, точно за полупокеров примут — дальше по тексту выяснилось, что мы с братьями не чужды и искусству! И оказываем покровительство молодому, но уже успевшему громко заявить о себе художнику-портретисту Алексу Петрову! Все, репутации точно конец! Даже если штабелями жмуров укладывать, ничего не исправишь, как в том анекдоте про настоящих боевых пид@расов…
И последний гвоздь в гроб образа великих принцев — модное шмотье российских и зарубежных кутюрье, которое нам шьют индивидуально, как и изготавливают по спецзаказу аксессуары…
Это фиаско, Алексей! Крупными, жирными мазками вырисовывался готовый портрет гламурного содомита! И Коля с Сашей не далеко ушли…
Оторвав глаза от телефона, огляделся, настраиваясь на самое худшее, но даже намека на презрительные взгляды не заметил. Наоборот, молодежь веселилась, а Коля с Сашей так и вообще тыкали пальцами друг другу в телефоны и откровенно ржали!
— Алексей, как тебе? — подошла довольная Аня Шереметьева. — Все в рамках общемировых стандартов официального освещения жизни членов правящих родов. Или я что-то упустила?
— Анечка, а про искусство… не лишнее? — протянул я.
— Мало еще, — отмахнулась она. — Сейчас я тебе ссылку кину на несколько ресурсов Испании, Англии, Германии и Польши, там мой комментарий от души разматывают, а вас с Колей и Сашей чуть ли не монстрами выставляют…
Анна не соврала — комментарий девушки указанные ресурсы высмеивали, обозвав унылой пародией на правду, а нам с братьями припомнили все: и Афганистан с тем сожжением остатка рода Никпай, и Ибицу, и видяшку с моим участием, где я с особой жестокостью убиваю трех людей, а потом сжигаю их. Не забыли наши европейские «партнеры» намекнуть и на разгульный образ жизни, который ведет российская родовитая молодежь, и опять нас с братьями выставляли главными зачинщиками и участниками групповых непотребств, но про содомию, слава богу, ничего не говорилось…
От сердца отлегло, а на душе потеплело! Жизнь не была кончена!
— Вот-вот! — улыбалась продолжавшая стоять рядом Аня. — Привыкай, Алексей, ты у нас персона публичная, дерьма о себе в зарубежной прессе прочитаешь еще немало. И запомни, не бывает плохого пиара, пишут — значит, ты им интересен.
— Анечка, спасибо тебе огромное за проделанную работу! — я поднялся и чмокнул девушку в щечку. — И дерьма я в этих статьях не увидел, там и половины всей правды про меня и Колю с Сашей не написано. Знали бы они… — и мечтательно помахал рукой.