И все бы ничего, пережить можно, «простосекс», торжественно приуроченная к совершеннолетию дефлорация с цветами, шампанским и тортиком. Перепихнулись и разбежались. Все красиво, Гоша умер бы от зависти. Сплошь и рядом так. Но он еще до кучи и влюбился в нее. Чтоб совсем уже все экстремально было. И отпускать не собирается. Хотя брат наверняка землю роет в поисках пропавшей Иринки.

И что теперь ему делать?

Что сказать, чтобы не напугать, не оттолкнуть?

«Кого интересуют твои чувства, — подумал он. — Между вами постель, вот и говори о постели. Как у вас все там классно. От таких разговоров никуда не деться, если ты действительно хочешь отбить ее у Гоши. А ты хочешь, очень сильно хочешь, признавайся, чего уж там».

Девушки любят ушами. Красивенькими нежными ушками, которые он кусал этой ночью.

Давай, Герман, уболтай ее, если и дальше хочешь быть с ней.

— Ириш, что ты от меня хочешь услышать? — бросил он ей пробный шар. — Ты очень красивая. Ты мне очень понравилась сразу, как только я тебя увидел. Когда ты в первый раз заявилась ко мне в своей супер-кожаной мини, меня сразу накрыло. Я сидел с тобой на кухне и пускал слюни на твою грудь, ты не заметила? Мне физически больно было на тебя смотреть, как я тебя хотел!

Кажется, он попал в точку G. Иринка вся раскраснелась от смущения и удовольствия.

— А мне за ботфорты выговорил, — с легким смешком попеняла ему она. — И за косметику, которая чересчур! Что-то ты мне там втирал про естественность, я уже не помню. Мне знаешь как неприятно было!

Герман понял, что он на правильном пути, и мысленно выдохнул.

— Ну, должен же я был что-то тебе заумное сказать, я же препод, — усмехнулся он. — Если хочешь увидеть еще раз, как я мычу что-то невразумительное, обязательно одень эту юбку еще раз! А уж когда я на даче тебя увидел, все, я понял, не спать мне теперь спокойно по ночам. Но ты испугалась и сбежала.

Он осторожно взял ее лицо в ладони и громко чмокнул ее в нос.

— Ириш, мне очень хорошо с тобой было, очень. Это касается всего: и секса, и не секса. Я бы хотел повторения. Хочешь, пойдем сегодня вечером в Большой театр, и оттуда в ресторан. А не хочешь, будем весь вечер валяться, доедать торт и роллы и смотреть глупые комедии. И любить друг друга. Я бы хотел этого. Ну, а ты уж дальше сама думай, чего ты хочешь.

Он говорил и видел, как постепенно разглаживается ее лоб, а на лицо возвращается ослепительная улыбка.

А может быть, не все так плохо. Может быть, у них есть шанс.

Нужно держать ее при себе, не отпускать надолго. Не давать сомнениям и плохим воспоминаниям прорасти в ее хорошенькой головке.

И обязательно держать на расстоянии от братца.

Они с сожалением выпустил ее, посмотрел на часы и застонал:

— Блин, ну вот, теперь точно опоздал!

Глава 11. Благие намерения

Ирина

Герман высадил ее у входа в общагу и быстро умчался на работу. Она еще какое-то время постояла на тротуаре, глядя ему вслед и приходя в себя после его торопливых, но все равно жадных прощальных поцелуев.

В голове у нее был полный сумбур. Когда он целовал ее, она полностью теряла способность мыслить связно. И еще не поняла, хорошо это или плохо. Потому что он целовал ее беспрестанно, и у нее не было мало времени хоть о чем-то подумать.

Теперь он уехал на работу, и она почувствовала себя одинокой.

А потом перевела взгляд на входную дверь и нахмурилась.

Там, в общежитии, она это чувствовала, ее ждала ее бывшая лучшая подруга Алина. И ей очень было страшно идти туда и выяснять с ней отношения.

«Хотя, если разобраться, чем я перед ней виновата? — размышляла Иринка, стоя у входа. — Я не знала, что у них с Гошей отношения. А как узнала, сразу его бросила. И вообще, я теперь с Германом встречаюсь. Сейчас соберу вещи и к нему перееду. А она пусть дальше Гошу пытается охмурить. Да, вот так ей и скажу! Забирай Гошу себе, у меня другой есть!»

Она сжала кулаки и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Зашла в общагу, предъявила свой пропуск и начала подниматься на свой этаж по лестнице. Легкий мандраж все равно присутствовал.

«Главное, успеть ей все это заявить, пока она мне не кинулась волосы выдирать!» — мрачно подумала она.

Как она и ожидала, Алина была в комнате. В домашней одежде лежала в позе эмбриона на своей кровати поверх покрывала. Значит, в институте не была, тоже прогуливала.

Услышав скрип двери, повернула голову, но тут же снова уткнулась носом в стенку.

Вид у нее был, честно говоря, хуже некуда. Лицо опухшее и заплаканное.

Иринка сразу почувствовала к ней жалость. И даже какое-то чувство вины.