— Прежде всего, тебе нужно проконсультироваться с психиатром. Я не нахожу у тебя никаких органических проблем. Физически ты совершенно здоров. Любые, тем более сильнодействующие препараты тебе вредят. Поговори с Дакостой.

— Я ему не доверяю. К тому же, чем меньше людей знают о моей проблеме, тем лучше.

— Пойми, твоя проблема выпадает из моей сферы деятельности. Я не знаю чем тебе помочь.

— Тогда просто введи мне препарат, как написано в медкарте.

— У меня есть правило, которого я придерживаюсь: «не навреди».

— Господи, Джулиан, неужели ты не видишь, что мне плохо, — простонал Куренной. — Я бы не просил тебя, если б мог справиться с этим сам. Мне нужны силы, чтоб работать. У меня нет времени бороться с собой.

— Ты и раньше не пытался.

— Ты даже не представляешь, что это такое, — в глазах Куренного заблестели слёзы. — С этим невозможно бороться. Я пытался. Полгода в Центре психической реабилитации. Всё зря. Просто эксперимент не удался. А я — не более чем отработанный материал этого эксперимента. Меня уже списали все: врачи, командование. Со мной не может жить жена. Я причиняю боль родным. Пойми, я не могу больше бороться!

— Ладно, — МакЛарен подошёл к шкафу в углу кабинета, достал оттуда инъектор и небольшую капсулу белого цвета. Вставив капсулу в паз инъектора, он вернулся назад и положил его на стол перед инспектором. — Я не хочу превращать тебя в инвалида. Это против моих принципов. Но ты можешь сам делать то, что считаешь нужным. Бери. Забирай его с собой. Закончится, я дам тебе новую капсулу.

Он отошёл и присел на диван в стороне. Куренной устало смотрел на лежащий перед ним прибор, до боли стискивая дрожащие пальцы.

— Чтобы ты сделал на моём месте? — наконец, тихо спросил он.

— Если б со мной не могла жить жена? — переспросил МакЛарен. — Есть старый способ, но он помогает не всем. Вернее даже, очень немногим. Мне помог. Поможет ли тебе — не знаю.

— Что за способ? Я буду рад любой помощи.

МакЛарен молча поднялся, снова подошёл к шкафу и достал из него старую, потемневшую от времени шкатулку. Открыв её, он достал перстень с большим лиловым кристаллом необычной огранки.

— Возьми, — он подал перстень Куренному, потом включил лампу и направил яркий луч света на кристалл, который тут же замерцал и заискрился, разбрасывая вокруг голубые и сиреневые лучики. — Смотри на камень и попытайся ни о чём не думать. Постарайся уйти в его глубину. Не обращай внимания больше ни на что, ни на себя, ни на то, что тебя окружает. Полностью сосредоточься на камне, уйди в него. Если сможешь, то там ты найдешь спасение. Для начала я тебе помогу.

Он встал сзади и стал осторожно массировать виски, шею и плечи инспектора.

— Не закрывай глаза, смотри на камень… — напоминал он время от времени и через какое-то время заметил, как дрожь под его пальцами утихла, а мышцы пациента расслабились.

Наконец, Куренной глубоко вздохнул и опустил голову.

— Полегчало? — спросил МакЛарен, снова присаживаясь на край стола. Тот молча кивнул. — Значит, и ты можешь. Перстень возьми себе. Дарю. Мне он больше не нужен.

— Редкий аметист, — проговорил Куренной, рассматривая камень. — Чистый, как слеза, и огранка необычная…

— Шестнадцатый век, Венеция. Носи на правой руке и, как начнёт трясти, сосредоточься на нём.

— Шутишь? — Куренной невесело усмехнулся. — На моих руках ещё и перстни.

— Ну, в кармане, прижмёт — достанешь.

— Думаешь, это спасёт?

— Нет, не спасёт, но поможет. Давай так. Ограничим инъекции для начала четырьмя дозами в сутки.

— Если израсходую норму раньше времени, буду загибаться до полуночи? — уточнил инспектор.

— Если прихватит сверх меры, получишь свою дозу. Я ж не садист. Но учись потихоньку обходиться без медикаментов. Знаю что трудно, но нужно.

— Откуда знаешь? — поинтересовался Куренной. — Или тоже бывали времена, когда страшно засыпать было?

— До сих пор иногда бывает, — признался МакЛарен. — Давай попробуем пока так. А потом, может, ещё что-нибудь придумаем.

Куренной кивнул и поднялся.

— Ах, да, совсем забыл. Что ты мне хотел сообщить?

— Ничего, — покачал головой МакЛарен.

— Но старпом сказал, что у тебя есть какая-то информация для меня.

— Нет информации, — улыбнулся Джулиан. — Наверно, старпом решил, что тебе не мешает заглянуть в медотсек.

— Ты ему что-то обо мне сказал? — насторожился Куренной.

— Нет, но он очень проницателен.

Результаты совещания произвели на экипаж удручающее впечатление. У многих возникла необходимость обсудить создавшуюся ситуацию, но парчовые диваны салонов явно не соответствовали царившему на баркентине настроению. Поэтому народ постепенно подтягивался на мостик, где было достаточно места, а обстановка настраивала на работу, а не на посыпание головы пеплом.

— Как же так, — с досадой проговорил Мангуст, остановившись возле пилотского пульта, за которым сидел Дэн Кроу. — Столько времени мы работали на план, который практически невыполним, и не предусмотрели никакой альтернативы.