Хочет позвать прислугу, чтобы мне помогли помыться?

Нет.

Все это кажется странным сном. Дикостью. Бредом.

Но в любом случае меньше всего мне хочется, чтобы кто-то из тех девушек, что меня так ненавидят, помогал мне мыться!

— Я сама. Пожалуйста… Бадрид…

Черт! Не могу удержаться! Обращаюсь к нему по имени!

А ведь как должна? Господин!

И даже слабость вряд ли оправдает в его глазах такую вольность! Багиров слишком трепетно относится к таким вещам!

— Хорошо, — кивает, сильнее сжав челюсть.

В глазах на миг появляется дикая вспышка. Молния.

— Я буду за дверью. Если почувствуешь, что тебе трудно, просто позови. Вот полотенца.

Вытаскивает из шкафчика два огромных махровых полотенца. Оставляет на тумбочке у раковины.

Чудеса! Он даже знает, где они находятся? Здесь, не в его комнате?

И выходит. Реально, просто кивает и выходит!

А я прислоняюсь к кафелю. Опираюсь на стену руками, немигающим взглядом глядя в широкую спину, которая скрывается за дверью.

Ничего не могу понять!

Мир кружится перед глазами вместе со стенами ванной.

И правда с трудом удерживаюсь на ногах, даже слегка покачнувшись.

И ледяная вода, которой плещу в лицо, не приводит в чувство!

Что случилось за это время? Мир сошел с ума?

Отбрасываю мысли.

Пытаться понять Бадрида слишком неблагодарное дело. Мне однажды уже показалось, что я его понимаю, чувствую его чувства!

С наслаждением потягиваюсь, выгибая затекшее тело, минут пять просто постояв под приятными струями теплой воды. Давно не позволяла себе эту роскошь. Никуда не спешить. И просто с наслаждением помыться.

Намыливаю голову ароматным шампунем. Стону от наслаждения, растирая тело мочалкой с пахнущим розами гелем.

Все тело начинает покалывать. Будто маленькие иголочки впиваются в кожу. Будоражат. Заставляют тело оживать.

Понимаю, что это тот самый запах.

Тот, который исходит от моей кожи. Значит, меня мыли именно этими средствами?

Выходить не хочется. Так и осталась бы здесь.

По крайней мере, хотя бы до тех пор, пока Бадрид не вспомнит о своих важных делах и не уйдет из этой спальни, оставив меня одну. Находиться с ним рядом слишком непросто.

Зажмуриваюсь, в очередной раз становясь с головой под струи воды.

И вскрикиваю, приоткрыв глаза.

Он здесь.

Совсем рядом.

Тяжело дышит. Ноздри раздуваются, как бешеные.

Вот сейчас по-настоящему пронзает. Испепеляет диким обжигающим взглядом.

Словно не смотрит.

А касается.

Обжигает.

Обхватывает все мое тело еще сильнее, чем упругие струи воды.

47 Глава 47

— Я же просила, — выдыхаю, задыхаясь. Почти захлебываясь водой. И его дикой энергетикой, что вонзается во все внутренности.

— Просила…

Боже! Что я несу! Разве я имею право просить?

— Ты слишком долго, Мари. Я должен был убедиться, что все в порядке.

Рвано чеканит хриплым голосом.

И каждый звук не иголкой. Ножами. Вонзается прямо под кожу!

— Я выйду. Не будь долго, — выдыхает сквозь сжатые челюсти.

А сам не шевелится. Так и продолжает стоять, пронзая меня совсем почерневшими глазами.

И воздух становится раскаленным. Тяжелым. Искрящим током.

Я даже пошевелиться боюсь. Кажется, что этот воздух меня сейчас ударит. Обрушится на меня похлеще самых сильных струй воды!

Его взгляд скользит ниже.

Останавливается на губах, оставляя ожоги.

Жадно впивается в шею.

Обволакивает грудь, заставляя почувствовать, как полушария сжимаются.

Эти глаза способны прикасаться даже на расстоянии! И, кажется, могут вышить дух! Сломать. Убить. Заморозить или испечь жаром. Заставить взлететь, подняться в воздух.

Скрип зубов, и он снова выходит.

Аккуратно прикрывает дверь, но для меня этот тихий звук звучит грохотом.

Меня трясет.

Колотит.

Ноги подгибаются.

И даже тепло воды не помогает. Кажется, еще немного, и я застучу зубами!

Это слабость. Просто слабость. Тело не двигалось целую неделю! Вот поэтому сейчас так и трясет. Каждая клеточка пульсирует. Кровь гудит в висках.

Слабость и его взгляд. Дьявольский. Нереальный.

Но я выдержу. Я. Обязательно! Выдержу!

Или снова попытаюсь сбежать…

Ту блондинку он тоже нес на руках до ванной? Мыл? Растирал ее тело своими крепкими, и, оказывается, умеющими быть такими нежными, руками?