— Да, — я натыкаюсь на глубокий взгляд его жутких черных глаз и быстро отворачиваюсь к окну.

Пусть не на меня пялится, а на дорогу смотрит. Хотя если он сейчас свернет на обочину, чтобы меня придушить, не удивлюсь.

Но Рейес даже не дергается. Он плавно и уверенно продолжает вести машину, и мимо окон мелькают пустые улицы ночного города.

Рейес говорит:

— Все хотят. Прикинь, чика, каково жить в месте, где тебя хотят убить все.

Ну-ну. Он решил развести меня на жалость?!

— Ты же бандит. Да еще хуже своего отца, — не знаю, зачем я это произношу. Надо быть умнее.

И правда: тон Рейеса становится холоднее льда.

— Мой отец погиб в автоаварии, чика. Не говори о нем, когда я за рулем. И вообще… включить радио?

— Да.

Не нужно злить Рейеса. Ну зачем. Надо просто быть покладистой и лишний раз не нарываться… сложно, когда в груди плещет кислота.

Рейес не спрашивает, какое радио я хочу. Он настраивает его до тех пор, пока из колонки не раздается зажигательная музыка, от которой сложно усидеть на месте.

Если закрыть глаза, можно представить, будто я на ночной тусовке на пляже.

Но Рейес опять не дает мне побыть наедине с собой:

— Знаешь, куда мы едем, Анхела?

Мне становится не по себе от его «Анхела». Оно звучит как-то слишком интимно. Или так потому, что Рейес специально понизил голос?

Он у него тоже подходит для актера или даже певца. Обволакивающий и волнующий.

Хотя… просто на меня так действует музыка. Песня о любви и красоте.

Я очень люблю танцевать и вдруг понимаю, что именно этого мне и не хватает в заточении у Рейеса. Музыки.

А сейчас она вливается в вены, как живительная сила, и мне уже даже не хочется с Рейесом ругаться.

Я поворачиваю к нему лицо.

— Нет.

Рейес улыбается.

— Мой приятель Пакито думает, что я просто клубный тусовщик. А не тот, кто поставляет в клубы дурь. Представляешь, какая ирония? Но ты Пакито ничего не скажешь.

— Конечно, не скажу, — вот еще мне водиться с бандитскими друзьями.

Я отвечаю и холодею. Рейес только что рассказал мне нечто такое, что кому попало не говорят. Потому что я, например, могу отвести этого Пакито сторону, указать на Рейеса и попросить вызвать полицию.

Но Рейес знает, что я так не сделаю. И он не собирается меня отпускать.

Говорит про оргазмы, но, получается, он мне врет. Или он сам себе врет.

Обычно мужчинам нравится, когда женщинам с ним хорошо. Но Рейес же странный.

— Мы едем танцевать, чика. Поэтому я попросил надеть удобную обувь.

— Что?! — я не верю своим ушам.

— Если долго жить, как я живу, сходишь с ума, Анхела. Я люблю танцы. А ты?

Я не могу отделаться от мысли, что он пытается влезть мне под кожу. Особенно этим интимным «Анхела». Наглое «чика» все же лучше… Оно меня только бесит.

— Я тоже.

— Вот и славно, — Рейес выглядит довольным.

С вечеринки и правда можно убежать. Но, если учесть, что мы уже бог весть сколько едем не известно, куда, а денег у меня нет, затея не лучшая.

И самое главное: я все равно не сбегу. И даже постараюсь сделать так, чтобы Рейес не выставил меня после первого же оргазма, если каким-то чудом тот случится.

Я запуталась. Мне нужно больше времени, чтобы понять, как теперь вести себя с Рейесом.

А музыка не дает. Она будоражит и манит хотя бы на время забыть о проблемах и отдаться ритму.

— Клуб недорогой, но приличный. Зато вход почти свободный.

— Хорошо, — значит, там будут обычные люди. Не такие, как Рейес и его прихвостни.

Я вдруг ужасно смущаюсь от того, что не надела трусики. Но моя юбка даже сейчас, когда сижу, прикрывает колени.

Все должно быть нормально.

А Рейес, получается, все-таки готов меня отпустить… раз, зная обо всем, хочет, чтобы я танцевала без трусов.

Он паркуется и заявляет:

— Попробуй изобразить мою девушку, Анхела. Иначе, если тебя начнут лапать, я предупредил.

— Ты позволишь им? — я все еще пристегнута и чувствую себя отчаянно странно и глупо.

— Нет. Я их урою. Кто-нибудь вызовет полицию. Нас заметут, но меня отпустят. А вот с тобой будут долго и грязно разбираться. Ни одна приличная девушка не приходит на танцы без трусиков. Пойдем.

ДИЕГО

Я не собираюсь прям заставлять чику играть мою девушку. Да, имя «Анхела» ей реально нравится. Она явно балдеет, когда я так ее зову.