— Ты умрешь за это, — выдыхаю я, поворачивая мишуа.

— Будь осторожен, угрожая мне, сынок. В настоящее время у меня есть все, что тебе дорого.

Лицо Бэт побелело, а Невада раскраснелась от ярости. Обе женщины дрожат, и Ракиз проносится мимо меня на своей мишуа, покидая Лафу, оставляя того на Текара.

Пока я выбираю и отбрасываю возможные варианты, моя мишуа как раз поравнялась с мишуа Ракиза, Он смотрит на меня, и мы автоматически расходимся, подходя к женщинам с противоположных сторон.

— Осторожно, — голос Перика проносится над оставшейся битвой. Он показывает мне длинный нож в своей руке, смертоносное лезвие расположено рядом с нежной кожей Бэт.

На мне ее драконья чешуя. То немногое, что у нее было, прикрывает мое сердце.

— Отпусти их или умрешь, — рычу я, и Перик ухмыляется мне.

— Ты, кажется, не понимаешь, — говорит он. — Ты больше не указываешь мне, что делать. Теперь я буду говорить вам, что делать.

— Перик? — голос Тазо хриплый, и я встречаюсь с ним взглядом. Он приближается с юга, в то время как Ракиз двинулся с севера, и я подталкиваю свою мишуа вперед с востока, пока Тазо отвлекает Перика и Зетри.

Зетри дергает головой, встряхивая Неваду. Рядом с ним она выглядит как ребенок, и Ракиз замирает, когда Зетри сжимает ее шею. У него нет оружия, но оно ему и не нужно. Он мог бы в одно мгновение свернуть ей шею.

Тазо придвигается ближе, его отчаянный взгляд встречается с моим.

— Чего ты хочешь? — рычит Ракиз, и Зетри смеется.

— Возьми свой меч и вонзи его себе в сердце. Тогда я оставлю ее в живых.

— Нет, — отвечает Невада. — Нет, нет, нет, нет!

Она извивается в руках Зетри, и он рычит, встряхивая ее.

— Карья, дело сделано, — говорит Ракиз, и Перик улыбается мне, когда я спрыгиваю с мишуа.

Из-за моего плеча доносится голос отца:

— Я хочу, чтобы у тебя было все, что ты хочешь, сынок. Если ты хочешь эту странную, инопланетную женщину, ты ее получишь. Пока ты будешь с нами заодно.

Тазо придвигается ближе к Бэт, и я поворачиваюсь к отцу, надеясь отвлечь его.

— Если я присоединюсь к тебе, ты освободишь обеих женщин.

Отец задумчиво наклоняет голову.

— Нет, — раздается голос, и мы все оборачиваемся. Каким-то образом Киллис все еще жив. Он сидит на мишуа, вероятно, сводя бедное животное с ума своим запахом. Он лишил ее рогов и завязал ей пасть, расположив острые куски дерева вдоль нижней стороны седла, которые впиваются в чешую мишуа, так, что кровь течет по ее бокам.

— Какого хрена вы до сих пор не убили этого мудака? — спрашивает Невада, и Зетри дает ей пощечину. Ракиз делает шаг вперед, все его тело сотрясается от ярости.

Появляется Джавир, его лицо бледнеет, когда он смотрит на Бэт.

На другом конце поля боя кто-то рычит, и мы все оборачиваемся, когда Текар вонзает свой меч в живот Лафы. Но у меня нет чувства удовлетворения, когда предатель падает на землю.

Текар спрыгивает со своей мишуа и прекращает страдания Лафы, его глаза становятся жесткими, когда он поднимает голову и оценивает нашу текущую ситуацию.

Киллис рычит, когда Текар садится на свою мишуа и направляется к нам, размахивая мечом и с непринужденной легкостью обезглавливает убегающего Вуальди.

— Мы предложили пощадить женщин и детей, а вы отказались, — говорит Киллис. Он улыбается Неваде. — Я же сказал, что выколю тебе глаз.

Она холодно приподнимает бровь, но ее лицо бледнеет, когда Зетри хватает ее за волосы, готовый потащить к Киллису.

Бэт кричит, протягивая руку к подруге, и я бросаюсь к ней, прежде чем осознаю, что делаю.

— Э-э-э, — говорит Перик. Он ранит ножом бок Бэт, и я делаю шаг вперед, затем замираю, когда он держит нож близко. — Я выпотрошу ее у тебя на глазах, Зарикс.

Никогда прежде я не чувствовал себя таким беспомощным.

Я бы сам тысячу раз насадился на этот нож, если бы это гарантировало, что эта участь не коснется Бэт, но все, что я могу делать, это смотреть и ждать, надеясь на свой шанс.

У меня не отнимут Бэт.

Джавир поднимает голову из-за одного из огромных валунов, отмечающих вход в лагерь. Он встречается со мной взглядом, и я ловлю блик клинка, прежде чем он снова наклоняет голову.

Он показывает мне свое оружие. Я снова перевожу свое внимание на Бэт, которая смотрит на меня, и слезы текут по ее щекам.

Мы говорим на двух разных языках, а коммуникаторы — единственный способ понять друг друга. И все же я запомнил движения ее губ, когда она говорила, что любит меня.

Она произносит эти слова беззвучно, со слезами на глазах, и я делаю шаг вперед.

— Возьми меня вместо нее, — говорю я.

— Нет, — рычит отец, но я не обращаю на него внимания.

Киллис изучает меня и смеется.