На заднем фоне раздаются вопли паники и грозные рыки охранников.

— Уходим! Уходим! Объект в опасности!

Уронив голову на грудь мужчины, я льну к нему всем телом и думаю, что наверно я не успела. Наверно та пуля угодила в него…

Одинокая слеза скатывается по виску, я крепко жмурюсь, всхлипывая, как вдруг слышу голос. Его голос! И он заметно сильно дрожит.

— Софи, посмотри на меня! Соня, посмотри!

Меня резко возвращают в вертикальное положение. Холодные ладони падают на щёки. Мужчина энергично меня встряхивает, пытаясь привести в чувство. Тогда я понимаю, что я чудом избежала удара животом… Но рука… Кажется меня ранили. Не Карима, а меня.

Нас в миг обступает толпа охранников, закрывая телами, словно щитами.

— Ты меня слышишь? Дурочка! Глупая, ты что сделала? Чёрт!

В ушах продолжает гудеть, словно на город обрушилась зловещая метель.

— Карим Рамзанович, уходим, быстро к машинам!

Руки мужчины проходятся по всему телу, лихорадочно меня ощупывают, проверяя на наличие травм, пока я, боясь шелохнуться, лежу на спине.

— Проклятье! Она ранена! Моя жена ранена! — слышу разъярённый вой, а потом полет… Немного прихожу в себя и понимаю, что Карим подхватил меня на руки. Закрывая от всего мира, спрятав в своих объятиях, он быстрым шагом сам лично куда-то меня несёт.

— Немедленно едем в больницу!

Хлопает дверь. Мы оказываемся в машине. Сквозь туман в глазах, я вижу, как он снимает с себя пиджак, рвёт рукав рубашки, а потом перевязывает моё предплечье.

— Всё будет хорошо, тебя слегка зацепило. Пуля навылет прошла. Ну вот куда ты полезла? Совсем без тормозов?

Я дрожу, распахнув глаза, немо смотрю на Карима.

Такого серьёзного, потерянного. Как он суетится около меня, будто не может никак успокоиться.

Перевязав предплечье, он крепко его сжимает рукой.

— Гоните бараны, ну же!

Автомобиль набирает скорость. Карим осторожно перекладывает меня обратно к себе на колени, накрывает пиджаком. Он сильно сжимает место ранения ладонью, словно капканом, пытаясь остановить кровь.

— Карим Рамзанович, серьёзно всё, да? — в отдалении слышу голос охранника, нервный и срывающийся, хотя он сидит на переднем сиденье автомобиля.

— Для вас, ублюдки, да! Уволю нахрен! А потом как щенят расстреляю в порядке очереди! Вы что, блять, натворили! Эта пуля могла попасть мне в голову! Или… или моей жене. Она беременна! И если с ребенком что-то случиться, я вас всех живьем в могилах закопаю.

Услышав такое, я моментально взбодрилась. Настоящее потрясение. Карим? Это правда он так говорит? Мне не послышалось?

Спустя какое-то время мы оказываемся в частной клинике. Меня в темпе осматривает рота медиков и делают перевязку, наложив небольшой косметический шов. Они стараются делать все аккуратно и грамотно, потому что знают, что я беременна. Используют только те препараты, которые не повредят малышу.

Я стойко терплю любую манипуляцию на ране. О важность придала мне сил. После того как всё заканчивается, меня переводят в палату. Карим нервно мечется в коридоре, поджидая врача.

Устроившись на кровати, я прислушиваюсь к голосам за дверью палаты. Слышу голос врача, который хлопотал над моей раной, и Карима.

— Хорошие новости! С вашей супругой всё в порядке.

— А ребёнок?

— И с ним тоже. Чудо, но вам и правда повезло. Если бы София ударилась животом… боюсь, она могла бы потерять ребёнка.

Карим тяжело вздыхает, потирая пальцами переносицу.

— Спасибо.

— Не за что. София должна побыть еще некоторое время в больнице, мы понаблюдаем за состоянием вашей жены.

— Да, конечно. Если что-то нужно обязательно говорите.

— Непременно. Ну я пойду, пациенты ждут.

Карим возвращается в палату и видит, что я уже пришла в себя. На моих губах неосознанно появляется лёгкая улыбка.

Муж подходит к кровати и садится рядом, не сводя с меня глаз. Не узнаю его. Как будто маску другого человека на лицо надел. Откуда столько волнения? Глаза монстра будто говорят сами за своего хозяина. В них отчётливо читается фраза:

“Я за тебя переживаю”.

Он первым начинает разговор. Шарашит с первого слова резким признанием:

— Я ломал тебя. Был с тобой холоден и чёрств. Почему ты себя так ведёшь? Почему бросилась на защиту, ставя на кон свою жизнь?

— А ты почему себя так ведёшь? Зачем ломаешь?

Сильно жмурит глаза, вздыхая.

— Я первый спросил…

Понятно, не может открыть свой секрет.

Может секрета и вовсе нет?

Просто характер как сталь…

Я устала искать объяснения поведению Карима.

Наверно и правда характер.