Борис Екимов
Размышления о "земле" и "воле"
Часть 1. "Пути колхозные"
Неисповедимы пути господние - это древняя истина.
А пути человеческие?
На первых страницах своих сельских заметок, десять лет назад, писал я: "Неведали ...> земляки мои, что проводится реорганизация сельскохозяйственного производства да и жизни прежней, им казалось - конец света".
Пути человеческие зримы. Не пытаясь заглянуть в очень далекое прошлое, мы можем представить, как и чем жили люди на этой земле.
Задонье. Ныне, в году 2001 - Волгоградская область Российской Федерации. Немногим раньше - того же названия область Советского Союза. Еще ранее область Всевеликого войска донского. Названия разные, но вся та же, вечная, суть: земля и люди.
XVIII век. "Казаки предпочитают скотоводство, поскольку скот может ходить в поле всю зиму и требует мало сена... волы не употребляются в работу, а продаются, молодые и жирные, мясо их очень вкусно. Многие казаки держат по 500 лошадей. Большая часть казаков торгует скотом и пользуется хорошими доходами",- пишет об этих краях западноевропейский путешественник И.Фальк.
XIX век. Задонье - по-прежнему гнездо казачье. Главное занятие (кроме царское службы) - мясное скотоводство и коневодство. В станице Голубинской ежегодно осенью шумит Никольская ярмарка мясного скота, куда съезжаются купцы со всей России. Отсюда гонят гурты на Москву.
XX век. Первая половина. Расказачивание и раскулачивание. Дела раскулаченных, сосланных повторяют одно: "Брал в аренду землю... Выпасал скот... Арендовал выпасы... Имел 300 голов... Продавал..." - мясное скотоводство. Все та же Никольская ярмарка. Только скупщики скота именуются по-новому - "красный купец".
Потом начались колхозы. В 1980 году в Калачевском районе 40 тысяч голов крупного рогатого скота, 100 тысяч овец. Сдают государству мясо, молоко, да еще зерна от 100 до 300 тысяч тонн. Конечно же, надо отметить, что если в XVIII, XIX и первой трети XX века на этой земле "правила бал" житейская экономика - "выгодно - невыгодно" (оттого и разводили мясной скот, а не страусов), то при колхозном строе главенствовал лозунг: "Любой ценой!" И потому пахали и сеяли даже на голом песке и камне, получая по два центнера зерна с гектара. "Даешь поголовье!"- и овец разводили столько, что их порою пасти было негде, а зимой они тысячами дохли от бескормицы. Но жизнь шла, земля не пустовала.
Кроме людных хуторов - Большая да Малая Голубая, Большой да Малый Набатов, Осиновский, Евлампиевский - были еще и многочисленные чабанские "точки": Калинов ключ, Осипов, Фомин-колодец, Козловская балка, Хороший курган, Осинов лог... Там постоянно люди жили зимой и летом. А еще - многочисленные полевые станы, летние лагеря скота. А меж ними, конечно, дороги, пусть и грунтовые, но с приглядом, уходом. В советскую пору, годы 70-80-е, колхозные и райцентровские бульдозеры и скреперы круглый год работали. Иначе нельзя. Иначе все производство встанет. Не будет зерна, молока и прочего. Не будет "плана". А за это всему руководству "голову снимут". В колхозные годы все "планерки" в правлении начинались с вопроса: "К фермам дорога расчищена?"
Теперь - иное. Некуда и незачем ехать. И потому дороги исчезают на глазах. Кажется, еще недавно, поднявшись из Липологовской балки на гребень, катил и катил я вниз к Россоши, к Фомину колодцу по наезженной, гладкой дороге. Теперь здесь и на тракторе не проедешь. Бывало, с Клетского грейдера сверни возле Калинова ключа налево - и куда хочешь тебя дороги приведут. Нынче взяли врайцентре УАЗ и еле пробрались на нем. Руководитель районного земельного комитета Виктор Васильевич Цуканов дороги Задонья знает, а его шофер - Иван Пименович, местный рожак и бывалый охотник, с закрытыми глазами куда угодно дойдет и доедет. Но вот в прошлом году еле вернулись из очередного объезда. А потом Пименович три дня машину ремонтировал.
Все понятно и объяснимо. Был совхоз "Голубинский", были поля, скот, а значит, жили люди. И дороги были. Потом началась "перестройка". На землях "Голубинского" - больше сотни самостоятельных хозяев-фермеров пытали счастье: Найденов, Бударин, Каледин, Рукосуев, Дубовов...
Но "Голубинский" был совхозом, т. е. советским хозяйством, а значит, матушка-власть не жалела для своего детища средств. Тракторы, автомобили, горючее, удобрения, английский породистый скот - все давали "по разнарядке", не мыслили о какой-то рентабельности. А фермеры просто обязаны были считать деньги и соображать: что сеять? что вырастет? как продать выращенное?
Не умели, не хотели считать. И потому в течение пяти лет все новые хозяйства захирели.
Сегодня о них и памяти нет. Еще дышат лишь трое - Барсов, Камышанов, Коньков. У каждого - по сотне гектаров. А земли в Задонье, слава богу, не убавилось - где-то под 100 тысяч гектаров. Но это уже - не поля, не выпасы, не сенокосы, а дикая степь. Потому и дороги кончились.
Но что говорить о Задонье? Эти места всегда были не больно людными. А вот район наш - Калачевский - он у города под боком. В областных сводках в колхозную пору всегда был вторым да третьим по молоку, мясу, поголовью, урожаям.