В половину третьего ночи, за полтора часа до закрытия, в кафе и около него уже почти никого не было и девушки спокойно выясняли отношения как десятки пьяных людей до них и после них.

— Да ты знаешь он какой у нас? Ты знаешь? Он ни в жизнь!

— Это не так работает, Оленька, — протянула Лиза, навалившись на подругу. Их уже становящийся бессмысленным диалог прервала Яна, выбежавшая из кафе.

— Девочки, это пипец! — сказала она, — Мы с Полиной такое придумали! Мы знаете что поняли? Что в этом году у нашей параллели десять лет с выпуска!

Оля легко переключилась на новую тему, тоже удивившись этому открытию.

— Нам всем надо собраться! — кричала Яна.

— Ванька Карась, здесь, кстати, сейчас, — сказала Оля, — Я в инсте видела, он с семьей в отпуск приехал. Точно! Надо всех позвать. Школу повспоминать, да? — последний вопрос Оля задала Лизе, но ту мало интересовал внезапный вечер выпускников.

— Домой тебя сегодня он забирает? — вопросом на вопрос ответила Лиза.

— Карась? С чего бы? — не поняла Оля.

Лиза склонила голову, выразительно посмотрев на нее.

— А! Нет, — сказала Оля уже тихо, — А надо было?

Лиза смотрела на дорожку от кафе, освещаемую фонарями и крутила в руках свою сумочку. Она держала ее уже час. Весь этот час они с девочками тщетно собирались расходиться.

— Может и надо… — Лиза тряхнула головой, сбросила задумчивость и, обратившись вновь в пьяненькую девицу, ответила Яне, — Я тоже очень «за» встречу одноклассников!

Проверив все ли на месте в сумке, Лиза стала со всеми прощаться. Пошатываясь, отходя от Мельницы в сторону дома, она крикнула:

— Только встреча в выходные же, да? На неделе буду занята. Мне еще надо кое-что сделать.

По пути домой Лиза испытывала невероятно приятное чувство, отчасти от опьянения, отчасти от морального освобождения. Она наконец-то все рассказала Оле! В этом головокружительном состоянии легкости она хотела бы находиться если не всегда, то намного чаще. Так сильно оно отличалось от давящей и гнетущей тучи, что нависала над Лизой последние две недели.

Но, вопреки собственным ожиданиям и желаниям, поздний вечер уже следующей субботы Лиза проводила в состоянии самого настоящего морального давления. Впрочем, и физического тоже.

Шлепая по воде, на ходу, Лиза подтянула руку висевшей на ее плече девушки. Большая часть обмякшего, висевшего кульком тела, была на ней. Оля же, только лишь придерживая девушку, шла на полшага впереди и тыкала палкой перед собой, проверяя нет ли двойного дна. Казалось, что между косой и берегом мелко, но это не так и девушки знали речное коварство.

— А ты говорила Мише, что все знаешь? — спросила Лиза, вновь подтягивая висящую девушку за подмышку.

— Шутишь? В ту же ночь отправила пять тупых пьяных голосовых.

— А что он?

— Позвонил утром. Господи, зачем этому человеку Вотсап, если он все равно потом перезванивает? — бормотала Оля раз за разом втыкая длинную палку в песок, — Кто так делает?

Воды было чуть выше середины голени. Они продвигались слаженно, четко и поэтому довольно быстро. Берег был уже буквально в десяти метрах.

— Оля, не беси меня. Что он сказал?

— Ой ребята, это вы меня бесите! — Оля ткнула палкой в очередной раз и та ушла под воду чуть ли не на целый метр, — О! Вот оно, обходим. Мишаня, так же как и ты сейчас, спрашивал: а что ты сказала, а что она сказала, а ты потом что.

— Ну так, а ты что?

— А я ничего. Ты же ничего толком не сказала. Вы ненормальные, отвечаю. Оба.

Ступая на берег, Лиза перекинула половину недвигающейся девушки на Олино плечо и они пошли дальше, вверх по небольшому склону.

— И? — допытывалась Лиза.

— И все. Он сказал, что это не мое дело, но я по голосу поняла, что сердечко моего брата ты разбила.

Подруги поднялись по склону и уже входили в сосновый бор, вдалеке мелькал свет от карманных фонарей.

— Я что-нибудь придумаю, — сказала Лиза, — Просто так сердечки снова не склеиваются.

Оля, крикнула: «Эй, сюда!» в сторону фонариков и обратилась к подруге:

— А что ты делала всю эту неделю? Я думала, это и было твоей целью.

— Если честно, то целей сейчас не мало. Потом расскажу, когда все будет готово.