А еще я почувствовал у девушки очень неоднозначную реакцию на слово «енот». Его она прежде не знала, но благодаря моим мыслям провела ассоциацию с Гатто. Поэтому раньше, думая о еноте, Мастер реагировала однозначно — желанием пришибить тварь чем-то тяжелым по всему организму. А теперь бормочет глупости про мягкие уши и хвост… Кто испортил мне хомяка?! В смысле, она больше не хочет убивать енотов?! Это плохо! Видимо, разжалобил, сволочь полосатая, как вот эти меня. Чтоб ему ржой покрыться! Или чем здесь артефакты покрываются, лишаем? Блохами? Так пусть же облысеет до состояния кошки-сфинкса. Тогда точно никакой хомяк не поведется на пушистые уши.

— Ну? — Ждать у ворот мне надоело, и я грозным взглядом посмотрел на сопровождающих. Из всей компании попрошаек и манипуляторов при мне остались кот и цапля, в смысле, парень с трижды проклятыми пушистыми ушами и девица, похожая на цаплю. Такая же длинноногая и длинноносая.

Остальные разбежались кто куда с заверениями, что будут собирать моих детей в кучку, чтобы предъявить, как договаривались. Сразу в комплекте с операторами и их опекунами.

— Ну, это, конечно, поместье одного из наших союзников, но… — начал было мяться артефакт.

— Что «но»? — поторопил я парня. Опять что-то темнят. И вот эти хотят, чтобы я их «возглавил»? Даже лгать нормально не умеют, а все туда же, в большую политику да спасателей мира.

— Гатто странный, — доложила девица. — Детям он плохого не сделает, не волнуйтесь. Но сам по себе он не очень симпатичная личность. И своеобразный артефакт. На нашу сторону перешел недавно, до этого был… м-м-м… с теми, кто хотел жить как раньше. Говорят, у него гарем из операторов, а одну девушку даже до самоубийства довел. Она спрыгнула в огромную тварь мры, лишь бы не оставаться рядом с этим артефактом. И наверняка погибла.

— Эту заразу лопатой не убьешь, — так приятно было это сказать! Выживаемость у моего Мастера просто феноменальная, что значительно упрощает наше дальнейшее взаимодействие. Вот только отобрать ее у Гатто — и все дела.

— В смысле? — удивленно поднял уши кот.

— Эта девушка выжила и стала моим оператором. — Я с удовольствием пронаблюдал, как вытягиваются две юные физиономии. — У нас привязка. По всем правилам. А ваш «союзничек» раскрыл свою меховую пасть на чужое. Так что или мой хомяк сейчас спустится сюда и вы пнете похитителя под хвост, или я пну его сам, а дальше за результат вообще не отвечаю.

— Пожалуйста, не надо! — вдруг взвыл ушастый артефакт, но натолкнулся на мой взгляд. — Он, конечно, заслуживает наказания, — сразу стушевался парнишка, — но именно семья Гатто сейчас обеспечивает всех наших. Если вы его «пнете», — тут он и вовсе перешел на шепот, — некоторые дети могут и на улице остаться. Или без мры. У Гатто самые большие шушпанчиковые фермы в Зеленой долине. Хотя это мало кто знает.

— Не дети, а несчастье. — Пнуть мне хотелось всех подряд, и очень сильно. — Нормально надо охотиться, а не червей жрать!

— Но мы же не можем, — повесила нос цапля.

Я пожал плечами и с силой заколотил в ворота, игнорируя кнопку электронного звонка.

— Не умеете — научим, не хотите — заставим. Или проваливайте в свою ржу, раз такие самостоятельные. То, что я не прибил вас на месте и даже готов выслушать, не значит, что я простил вам похищение детей и готов копаться в ваших помоях. В лучшем случае просто дам вам направляющий пинок под зад, не более. Кто еще пикнет про Прародителя, тому вообще хвост оторву! Ну?! Мне эти ворота снести ко ржам, что ли?

— Кр-р-р? — из пустоты с готовностью материализовался куцыр… Тьфу, я уже начал называть зверя этим дурацким словом. От Лали заразился.

— Ты чего буянишь? — из-за угла вывернула Аола в сопровождении Крыкса и с интересом стала разглядывать всю композицию: поместье, ворота, занесшего лапу для пинка сэвена, притихших и смешно спрятавшихся за моей спиной зачинщиков безобразия. — О, дети. Откуда тут дети? Когда ты успел?

— У них спрашивай. Это вообще главные виновники случившегося. А времени и так в обрез. Лали в поместье. Зверь, бей, — приказал я сэвену атаковать, и тот в мгновение ока выбил казавшиеся монументальными железные ворота. Причем сделал это так, что бедные бронированные створки отлетели в сторону и проломили одну из стен поместья. А за стеной, похоже, располагалась купальня, где именно сейчас мылась стайка обнаженных девушек с детьми.

— Ты перестарался, — покачал я головой и слегка прикрыл глаза ладонью. Опомнившись за пару секунд, девушки-операторы дружно завизжали и разбежались в стороны, не забыв подхватить малышню.

— Все-таки надо было позвонить, — тяжело вздохнула цапля, смотря на масштаб разрушений. — Теперь точно мры не получим. А у нас дети…

— Да вы сами еще… — Я поморщился. — Пороть и воспитывать. В угол поставить и учебниками огородить, чтобы носа не высовывали во взрослые дела.

— А что делать, если взрослые ничего не хотят видеть, слышать и только убивают себя и всех вокруг? — вдруг серьезно и грустно спросил кот. — Мы хотя бы попытались что-то спасти.