— И зачем начальству вдруг понадобилось расспрашивать тебя об этой девушке?

— О, поверь мне, у них, судя по спешке, случилось что-то невероятное и эта девица как-то напрямую должна быть с этим связана. Не удивлюсь, что все это как-то касается прорыва — она и не на такое способна. Правда, начальство огорчится — на самом деле о ней я практически ничего не могу сказать.

— Я иду с тобой, — вдруг произнес Дерек, и это было сказано таким тоном, что я просто побоялась пререкаться или переубеждать его. Если хочет, пусть идет. В любом случае, если вдруг то, о чем со мной хотят поговорить, окажется секретным, Дерека выставят и без моей помощи.

Дерека, к слову, не выставили, обошлись всего лишь предупреждением не болтать и суровым взглядом, обещающим кары небесные, если он все же решится нарушить предупреждение. Так что ему еще повезло.

А вот мне не очень.

Не успела я войти, как меня тут же настойчиво сопроводили к стулу, а затем вручили стакан с каким-то напитком. И запах у этого напитка мне был ну очень знаком.

— Зелье правды? Вы уверены, что это необходимо? Я могу и без него поведать все, что знаю, — испуганным голосом произнесла я.

Ну, это находящимся в палатке должно было показаться, что голос у меня испуганный. На самом деле этого зелья я не боялась — амулет на шее надежно защищал меня от всего, что так или иначе влияло на разум. Так что мне не грозило разоблачение.

А вот последствия принятия этого напитка отразятся в полной мере — тошнота, слабость, головокружение, дезориентация в пространстве — это лишь краткий список побочных эффектов. Именно поэтому используют это зелье крайне редко.

— Пейте, мирсэ Андр, не задерживайте всех.

Тяжело вздохнув, я одним залпом выпила зелье, стараясь сдержать отвращение. Вкус у этого пойла был, конечно, еще тот.

Выдохнув, я поморщилась от неприятной волны, прокатившейся по всему моему телу. В глазах немного поплыло, а к горлу тут же подступила тошнота. Самое обидное то, что даже запить водой эту гадость нельзя…

— Итак, мирсэ Андр, что вы можете рассказать о девушке, с которой вы столкнулись пару дней назад на той поляне, где на вашу группу было совершенно покушение?

— Арина. Ее имя — Арина, — говорю я тихо, стараясь справиться с приступом тошноты.

Интересно, какой концентрации мне дали зелье? И что еще они туда намешали? Потому что, когда я в последний раз принимала подобное зелье, так плохо мне не было. А здесь… Честно говоря, что-то внутри просто желало рассказать о себе всю правду и, как мне кажется, сдерживалась я не только благодаря амулету, но и, даже в большей степени, благодаря собственной выдержке.

Я прекрасно осознавала, что расскажи я сейчас о себе всю правду — и мне никогда больше не увидеть свободной жизни. Я даже подозреваю, что открой я свои секреты именно сейчас, после моего разоблачения мне останется жить совсем недолго.

И я сейчас не говорю о том, что мои парни… нет, моя бывшая группа и другие ребята из Академии захотят расквитаться со мной за годы лжи. Нет, они, даже если узнают, ничего смертельного предпринимать не будут. Правда, после раскрытия, думаю, не помешает скрыться где-нибудь на пару неделек, чтобы они за это время успели немного успокоиться.

И не говорю о том, что тот, кто находится под покровительством чужого бога, попытается меня устранить прежде, чем я закрою последний прорыв. Я не обольщаюсь — скрываться долго не получится и совсем скоро многие узнают о том, кто закрывает портал. Уверена, что возле прорыва меня будут поджидать не только твари, но и заинтересованные личности, среди которых, несомненно, будет и тот, кто помогает прорыву «появиться» в этом мире.

Боюсь, угроза может исходить от тех, кто наделен властью и силой. Я знаю, что для многих появление сильного, независимого мага-воина, что, ко всему прочему, является еще и девушкой, что само по себе тянет на подрыв устоев, будет как бельмо в глазу.

Так что меня сначала попытаются заполучить. Звучит, конечно, как бахвальство, но я знаю, что я очень ценное приобретение, и то, что я девушка, тоже имеет особое значение.

Как я уже говорила, в этом мире рождается мало женщина. Не сказала бы, что катастрофично, но и хорошего мало. По правде, одна из тех вещей, что очень сильно удивила в этом мире, это то, что здесь практикуется многомужество. Более того, это обычное дело и здесь этим никого не удивишь.

Поэтому девушек здесь с рождения холят и лелеют. А уж допустить, чтобы милый и нежный «аршис» — так здесь иногда называют девушек, начал работать, да еще и на нелегкой, опасной работе… что вы, разве такое может быть!