В его гардеробе появились действительно стильные и дорогие вещи, в хорошем магазине оптики подобрали удобные линзы, даже выбрали модную стрижку в приличном салоне. Да только изменить в себе парень так ничего и не смог. Он не видел причин для всего этого. Зачем ему наряжаться на работу, если все и так видели его невзрачным? А ходить по ресторанам ему было просто не с кем. Так и стояли лакированные туфли в коробке, брюки висели в шкафу вместе с рубашками, линзы нашли свое место в тумбочке возле кровати.

– О том, что надо показаться врачу, – протянул Слава, откинувшись в кресле.

– Снова рука беспокоит?

– Немного. Перерыв уже закончился, между прочим.

– Правила для того и существуют, чтобы их нарушать, – заявила Ксения. – Мне всегда была непонятна эта система перерывов, ты же знаешь. У меня мысль только растеклась по древу и, вдруг, на тебе – все на выход!

– Видимо правильно вас отсадили от остальных. Дисциплину нарушаете, девушка.

– Авдеев не жалуется. У него главное результат, а не поведение. Пошли курить.

– Ксюш, я только из буфета пришел.

– Теперь сходишь в курилку. Не выделывайся!

– Лешку лучше возьми с собой, он точно не откажется.

Лешка – это программист. Его передвижение по офису тоже было неопределенным, а порой и странным. Он мог пропадать и появляться в разных концах помещения незаметно для глаза остальных коллег. Видимо, из-за своей отстраненности архитекторы и программисты быстро нашли общий язык.

– Лазарев, не будь занудой, – схватила Славу за руку девушка и потащила за собой.

Слава слабо отпирался, и поплелся следом. В их офисе дресс-код имелся, только Ксюша его не соблюдала, продолжая ходить в джинсах, футболках и пиджаках с яркими рисунками, зимой предпочитая ботинки, а летом – кеды. Только в курилку им не суждено было попасть: через пару шагов они услышали за спинами сладко-противный голос начальника конструкторского отдела – Спицыной Ларисы Сергеевны:

– Славочка! Перерыв уже закончен. Я думала, вы подготовите чертежи к завтрашнему дню…

Это был тонкий намек нежным голосом на жестокую расправу, если Лазарев не вернется на место. Друзья переглянулись. У архитекторов царила полная демократия, хотя номинальный глава отдела и имелся. Потому Ксюша уже давно бы послала эту грымзу налево и лесом в нелицеприятных выражениях. Но Слава сделать этого не мог в силу слабого характера.

– Ну, ладно. Возьму с собой Лешку, – поджала губы Ксюша и зашагала наперерез появившемуся из-за угла программисту.

Славе ничего не оставалось делать, кроме как упасть снова в рабочее кресло и продолжить работу.

Он не любил Спицыну, но открыто неприязнь никогда не выказывал. Она появилась в их компании намного позже него и практически сразу заняла должность начальника отдела, хотя знаниями не блистала. Зато владела богатым словарным запасом и высшей степенью подхалимства. На Лазарева это влияло сильно: порой приходилось делать двойную работу, но к подобному он привык еще со школы, и ему несложно было лишний раз проверить чертежи свои и коллег, после чего Спицына ставила свою красивую подпись.

Ксюша часто поражалась этой наглости и несправедливости. Требовала, чтобы Слава пошел к начальнику и просился на ее место. Но парень боялся директоров, как огня. А с появлением в их коллективе Авдеева, при одном приближении к кабинету начальства стыла кровь в жилах. Нет, он не запугивал подчиненных, наоборот, создал вокруг себя ауру надежности и уверенности. Внешность мужчины вызывала трепет и обильное слюноотделение, не только у женщин.

Это и пугало Славу больше всего. Он никогда не сталкивался с директором лицом к лицу, не разговаривал напрямую, но, представив себе это, понимал, что не сможет и рта раскрыть в его присутствии. Он будет краснеть и мямлить, выкручивать пальцы и кусать губы, и начальник, скорее всего, решит, что Лазарев идиот. Потому приходилось стоически терпеть выходки сухопарой, строго одетой, кареглазой стервы.

За свою работу Слава не переживал. Он был уверен, что не ошибся в расчетах подобранных конструкций. Так же, как был уверен в Насте, коллеге из его отдела, которая сидела рядом. Тихая и скромная девушка, не отличавшаяся особой привлекательностью. Но в их профессии редко бывали амбициозные красавицы.

Настя проверяла работу третьего соседа – новобранца Виталия. После нее чертежи он просматривал бегло, а вот после Спицыной и Корыстелева Павла, еще одного неумехи, приходилось ковыряться долго. Конечно, сложнее всего приходилось главному инженеру и директору – проверять работу после всех отделов. Но такие проверки не должны занимать много времени. Слава уже заканчивал делать пометки в распечатанных чертежах Павла, когда подошла Спицына, подсунула ему новую стопку и елейным голосом сказала:

– Славочка, эти чертежики нужно просмотреть до завтра.

Слава посмотрел на часы и нахмурился: до конца рабочего дня оставалось не больше двух часов, и даже при большом желании он просто не успеет, а значит, придется задерживаться, что неприемлемо.

– Лариса Сергеевна, – начал Слава, скрипя зубами, прекрасно понимая, что спор все равно не выиграет. – Вы же знаете, что мою дочь некому забрать из детского сада.

– Я все понимаю, но работу тоже нужно кому-то выполнять.

Парень мысленно ругал тощую курицу самыми грязными ругательствами, которые знал, но внешне оставался спокоен. Он ненавидел, когда с ним разговаривали, как с дауном, и терпеть не мог называть Спицыну по имени-отчеству, считая, что она этого не заслуживает. Неделя только началась, а он уже неимоверно устал.