Вообще, Крис хотел сказать «милый», «неподготовленный», «новичок» на крайний случай, но и формулировка Рея тоже годилась и достаточно емко отражала саму суть проблемы их с Лиамом взаимоотношений. Крис не стал развивать эту тему и попросту кивнул.

– Насколько я помню, Лиам женат, верно? – вопрос прозвучал неожиданно, и голос молодого человека похолодел.

Вот оно. Из глубин холодных вод показалось что-то странное, зловещее, неописуемое. Вопрос был задан нейтрально, но отчего-то потянуло ледяным ветром и грядущим девятибалльным штормом.

– Поверь мне, ему это жить никогда не мешало, – Крис чувствовал, что все еще летит против набравшего силу ветра. Он становился ощутимее, подгибал расправленные крылья и сносил в сторону настырную певчую пташку, щебетавшую о скорой беде.

– Только ему? – с нажимом спросил Лориан и пристально посмотрел на Оулли.

Крылья щегла окончательно подогнулись, спасаясь от приближавшейся ледяной волны, и он хрипло чирикнул во встречный поток:

– Ты что задумал, Рей?

Лориан молчал. Только грел руки о стакан с остывавшим кофе и смотрел в никуда глубокими, как океан, глазами.

От догадок у Криса внутри похолодело, выдуло тепло и окатило ледяной водой бушевавшего океана. Будто в один миг те самые синие воды стали заполнять внутренности, замораживая мускул за мускулом.

– Он не сможет так вечно, – понизив голос, Рей выдавливал из себя слово за словом, – и рано или поздно ему придется выбрать, – рассуждал он. – Чтобы выбрал ты, Крис?

Крис знал ответ. Он уже выбрал. Свобода и жизнь оказались дороже пут зеленоглазого полоза, но, в отличие от Лориана, Оулли изначально ни на что серьезное не претендовал и не напрашивался. Рей выбрал иной путь. Что ж, Крис все же должен был попытаться:

– Рей, это плохая идея… – и в горле сжалось, поскольку он уже знал, что выберет Лиам, и догадки о планах Рея, ему не нравились. Очень не нравились.

– Почему? – не согласился Рей и ощетинился. – Каждый имеет право на счастье! – начал он обиженно плеваться словами. Морские волны пошли белой пеной, наступая на берег белоснежной кипенью.

Крис мог только вздохнуть. Мортидо. Определенно. Иного объяснения он просто не находил. Если встречаться с Лиамом – еще можно было объяснить жаждой острых ощущений. То обманом заставить Ларссона развестись, чтобы потом увести его жену – сложно назвать чем-то, кроме как чисто самоубийственной затеей. Усугубляла ситуацию личность той, кого гигантский спрут решил утащить в глубокие воды. И ведь имел на это все шансы, сученыш: близки по возрасту, одинаковый круг интересов, у обоих своеобразное мрачное очарование, состоятельны, в конце-то концов.

Как выясняется, Лориан ни черта не переметнулся под радужный флаг и оказался тем еще притворщиком и манипулятором. Теперь понятно, почему Лиам клюнул на него. Лориан был мужской версией подруги Криса. Да-да, той самой, которая в детстве променяла инстинкт самосохранения на расчетливость. Глупая затея. Никчемная. Безрассудная, но почему-то Крис проникся к ней. Рей прав, все имеют право на счастье. Счастье, правда, у каждого свое. Для кого-то оно состоит в том, чтобы просыпаться утром рядом с любимым, а для другого – уже просыпаться за счастье. Кому-то милее ласковые объятия, а кто-то готов многое вынести, чтобы его как следует обработали ударами ремня по спине.

– Рей, одних томных вздохов с твой стороны будет мало, чтобы Ли согласился на развод, – обдумывая всю сложность поставленной задачи, сообщил Крис.

– Я был бы рад, если бы ты дал мне несколько советов, – все с той же серьезностью говорил Рей, и в его решительном настрое сомнений не осталось.

В конечном итоге ни Эванс, ни Лориану счастье с Ларссонами не светит. Те не умеют дорожить уже имеющимся и не успокоятся, пока не опустошат несчастных избранников, оставив вместо них лишь пустые оболочки, не выпьют их досуха и наполнят жизни ядом. Крис не желал Мие и Рею такой участи. Они ее не заслужили. И если получится из двух неполноценных пар сделать счастливую одну, то почему нет? Крис всегда «за». Ну, или «за» до тех пор, пока Рей не передумает и не откажется от этой затеи. Не впервой Крису между Ларссоном и Лориан выбирать последнее.

Пробуждение не в родной постели было рваным с чередой моментов в метавшемся сознании от грани бодрствования до вновь нахлынувшей дремы. Очень не хватало тех умелых пальцев, вытягивавших скрученное в нитки от удовольствия нутро, что прикасались к ней накануне. Хотелось отыскать их, если не во сне, то в реальности, но они все никак не находились. Девушка сладко, по-кошачьи потянулась на постели, шаря руками по пустой половине, где, ожидаемо, никого не обнаружила.

Сев на кровати и начав различать, где сон, а где явь, Рика обнаружила себя в странном виде. Она спала поверх покрывала полностью одетой. Юбка одернута, блуза застегнута на все пуговицы. Даже нижнее белье никуда не делось и не болталось спущенным в районе лодыжек. Девушка уже решила, что визит ларссоновской крысы ей почудился и приснился от усталости, нервных и эмоциональных перегрузок, но нет… На тумбе возле смятого его руками покрывала лежала папка с документами. Подцепив ее кончиками пальцев, Лориан раскрыла скрепленные листы и пробежала глазами текст. Если бы она не знала, что человек, делавший пометки на полях, мужчина, то с полной уверенностью заявила бы, что их оставила некая педантичная особа с убористым почерком по-женски аккуратным и витиеватым. Проще говоря, на вид будто писала романтичная девушка, а не взрослый мужчина. Очень интересный мужчина, надо заметить. Под строгим офисным костюмом встретилось нечто более занимательное, чем типичный представитель офисного планктона с субтильным телосложением и посаженным зрением. Как бы ни претило Рикарде от этого замечания, но она не могла отрицать, что Кристофер Оулли куда примечательнее многих с виду ему подобных.