Искусство - поразительная сила. Камень становится предметом воздыхания, краска обретает великую цену в рамках холста, слово - вписывается в века. Человек становится кем-то, как сосуд, наполняясь чем-то осознанным. Человек искусства - человек, сосуд, преисполненный горя.
Путь, дорога, отрицание, непринятие, отказ от самого себя и от того, что неконтролируемым потоком в тебя вливается от эмоциональных отходов - это жизнь человека нового, человека избитого и измененного.
Бетонные тучи разбивают крылья всех воспаряющих, всех страждущих и желающих просто жить и быть любимыми, ломают, выворачивая кости с хрустом наружу.
Голодранец. Не бедный изначально, не скупой на чувство и мысль, нет. Человек, потерявший всякую веру в свою же способность вновь и опять стать лучше. Бедный на счастье, скупой на слезу, однако, тот же бард и песенник, продолжающий свой путь, ибо больше у него нет ничего, кроме ног и дороги, слова и пера, надежды на то, что он не разобьется опять.
Содержит нецензурную брань.
Дом
В стране угрюмых быков
С копытами, как камень
И голодных вечно волков
С зубами, что острее скал,
Найти так трудно то,
Что так давно искал.
В стране мрака и грязи,
Где снег выедает белки глаз.
Здесь никто не сказал мне,
Что никто здесь никого за все время не спас.
На улицах снуют туда-сюда
Системные трутни.
Улей. Шумно. Душно.
Тяжело найти улыбку,
Но я нашел
И я нашел в ней рассвет и утро.
Шторы. Столик. Книги. Дом.
И это все в стране угрюмейших быков, свиней,
Голоднейших волков.
Ты тот дом,
Что я так давно искал,
И тот тихий вечер,
Что никак не наступал.
Живи
Сволочь, я тебя ненавижу.
Посмотри мне в глаза, посмотри!
Я так не хотела этого видеть,
Но снова вижу.
И сын видит…
Где ты был, скотина, говори же, говори!
Что?
…прости?
Ты это говоришь, придя под утро.
Пересохшие лишь губы твои
Твердят прости,
Но взгляд мутный…
Молчит.
Уходи.
* * *
Ты оставишь сына без отца?
А ты вырастишь его одна?
Сможешь сама?
Да что ты?
Да кто ты без меня?
Кем бы ты была без меня?
Я поднял и создал тебя!
Это мой дом, моя жизнь, моё утро,
Мне плевать. Взгляд мутный?
Знай место своё,
Не судья мне, лишь супруга.
Ты не стала мне другом
И в горести утонула,
Мечтая в счастье плыть.
Ну чего ты ревешь? Опять заныла.
Даже не думай, не куплюсь,
Очередной пузырь мыльный.
Уходить? Я сам ухожу.
А ты всю решила перебить посуду?
Сын? Сынок, подойди.
Подойди!
Я твой отец, щенок,
И я тебя, мать твою, зову!
Осколки собери.
Оставайся с ней, а я ухожу.
Одумаешься – знаешь, где меня найти.
И все же, милая, наша встреча ошибка,
Вон, в пижаме сидит.
Хоть и губами, прости…
* * *
Хочешь чаю? Садись, расскажи,
Как вы там с ней?
А помнишь, сколько после его ухода, пришлось разгрести?
Я так много дать тебе не смогла, сынок, прости.
Но все же, вырастила, чёрт возьми!
Вырастила одна…
А, не тревожься, сентиментальные старческие слёзы.
Не бойся слез, когда она одна.
Ты был таким маленьким, но таким сильным, когда он ушёл.
Мой мужчинка.
Что-то мне все чаще не хорошо…
Спасибо, что на чай зашёл…
* * *
Тварь. Я тебе верила, да как ты мог,
С этой шлюхой, урод?
Весь в отца своего, но он был умнее и сам ушёл.
Пошёл вон!
Это я-то? На себя посмотри.
Адекватный день через три.
Ах, ну да, виновата работа.
Что? А, моя излишняя забота.
Да она была тяжелее всех твоих работ!
Чертов ублюдок, лучшие годы
Вложила в тебя.
Я ненавижу, слышишь?
Я ненавижу тебя!
Хоть мать тебя не видит, не дожила…
Брось нож.
Брось!
Отпусти!
Я ненавижу…
Тебя…
* * *
Она ненавидела меня…
Как и мать отца…
Их всех нет теперь,
Теперь я ненавижу себя…
Да некого жалеть, себя чтоль…
Господи, я так глупо…
Прожил эту роль.
Прими мою душу и грех отпусти.
Хотя, я, наверное, бездушен,
Раз этим же ножом решил себе отомстить…
Символично. Нельзя без любви жить.
Прощай и
Прости…
Есенин
И спустя века
Пронесется громогласным гулом правда.
Поникла златовласая поэта голова