В прошлом это был бомбардировочный полк, а весной сорок первого стал штурмовым. Правда, вместо штурмовиков ИЛ-2 он получил истребители И-15-бис, сходившие за новинку еще в 1934 году. В июне было закончено переучивание летчиков на этом истребителе, на нем же пришлось вступить в войну. Провоевали они всего десять дней и, лишившись самолетов, отправились в тыл для переучивания на ИЛ-2.

Вот и встретились два братских полка: 4-й и 215-й-на ИЛах. Свободные летчики 4-го полка летали ведущими у своих соседей, - надо было передать им опыт боевого применения нового самолета.

Так нашлась работа и для "безлошадных" летчиков.

Наши техники, оставшиеся без самолетов, тоже не сидели без дела. В один из дней братскому полку особенно не повезло: 11 штурмовиков вернулись с боевого задания сильно поврежденными. Несколько из них сели на "брюхо", повредив масляные радиаторы и погнув винты. Для ввода в строй этих машин командование дивизии установило недельный срок. Но за ремонт принялись техники нашего полка, успевшие набить руку на таких делах. Утром следующего дня доложили в дивизию, что все 11 самолетов восстановлены. Там. этому не поверили. Расследовать факт "очковтирательства" прилетел главный инженер ВВС фронта генерал Лосюков. Каково же было его удивление, когда он увидел, как еще вчера растерзанные самолеты стартовали на боевое задание. Тогда генерал приказал выстроить техников. Перед ним предстали чумазые, небритые, со ссадинами на руках технари.

– Вы совершили чудо!
– сказал он.
– Объявляю вам благодарность.

"Сыграли первый тур"

Пришло все же время 4-му штурмовому полку отправляться в тыл для переформирования. Летчики балагурили: "Сыграли первый тур, будем готовиться ко второму".

Длился "первый тур" полтора месяца. За это время было совершено 427 боевых вылетов, притом вылетов неимоверно трудных.

Второй тур предстояло "играть" в другом составе. Каким-то он будет? Ведь больше не увидишь идущих с тобой отважных летчиков Александра Крысина, Илью Захаркина, Александра Булавина, Валентина Подлобного, Федора Сигиду, Николая Голубева, Василия Широкого, Василия Кошелева, Владимира Василенко, Серафима Дрюкова. Николая Саталкина, Владимира Лесникова, Николая Конова, Григория Столетнего - ветеранов полка, награжденных боевыми орденами еще в финскую, и многих других, пришедших в полк перед войной...

Вскоре на полевом аэродроме Писаревка 215-му полку передали три наших уцелевших, хотя и с заплатами, штурмовика.

И началось "великое переселение": полк поэскадрильно, пешим порядком начал движение в тыл.

Ночью шли на юг мимо разбитой и пылающей Унечи. Над ней гудели немецкие самолеты. И вот с земли вверх стрельнул голубым пучком света одинокий прожектор, и тотчас же сверху вниз по этой слепящей тропе понеслись с невидимого "юнкерса" огненные точки... Прожектор погас, но вскоре яркий луч вновь вздыбился и зашарил по небу.

Миновав Унечу к рассвету, повернули на восток. На утреннем привале объявили дальнейший маршрут: Стародуб, Трубчевск, Кромы...

Впереди шел командир полка с комиссаром.

Не было больше летного эшелона. Был только один - наземный. Шли пешком, потому что в полку было всего две полуторки. Одна - та самая, на которой инженер Митин со своей командой добирался до Климовичей. Вторая - приблудная. Ее водитель Россиянов отбился от кавалерийской части, долго "загорал" без горючего.

– Им только фураж подавай, а я ведь на овсе не поеду...
– жаловался он. Возьмите меня, летчики...
– клянчил Россиянов.

Из разговоров можно было понять, что душа у него больше лежала к авиации, чем к кавалерии.

– Копыта коням ежедневно чистят, хвосты подмывают, а машину поставить на профилактику не моги: "Мотай за овсом, вези сено, солому..."

Особенно донимал Россиянова лозунг, который, по его словам, был начертан на карнизе конюшни в Яворове еще перед войной:

"Конь - не мотор, он требует ухода". В этом наш новоявленный водитель усматривал явное пренебрежение к технике.

Россиянов каждую свободную минуту копошился в моторе. Но мотор за долгую службу в кавалерии так износился, что никакой уход ему уже не шел впрок: масла и бензина он пожирал прорву, электропроводка болталась "на соплях" приходилось то и дело "искать искру".

Как-то при очередном перебазировании Россиянов слезно упросил командира:

– Дозвольте сделать небольшой крюк через Рославль. У меня там большие знакомства в машинно-тракторной станции. За одну ночь такой мотор поставлю, что будет гудеть до конца воины.

Командир согласился. На машину погрузили ящики со штабными документами, старшим назначили писаря сержанта Ворочилина. Ему сказали; "Потом приезжайте на аэродром в Сещу, мы будем там".

В каком-то населенном пункте у водителя действительно оказались большие знакомства в МТС, к тому же там проживали и его родители. Мать-старушка всплеснула руками, повисла сыночку на шею, начала было причитать. А когда узнала, что сынок заявился на одну ночку и торопится в путь, тут же распорядилась: