Собственно, на все эти перипетии, Сергей клал с высокой колокольни. А на её попытки идеологические завербовать его, с улыбкой отмалчивался. «Хочет, чтоб за спасибо работал», – думалось ему в эти моменты, а халявщиков он не переносил на дух, потому, ментально отправляясь нахер, она вскоре оставила эти попытки.

Недавно их пути разошлись. Причину, Сергей даже не стал узнавать, просто забрал причитающиеся деньги, без налоговых вычетов, и поехал к Виктории Игоревне выгуливать собаку.

Окинув взглядом толкающихся возле оппозиционерки людей, опытно выявил двух мордоворотов, явно заменивших его на прибыльной должности.

– Смертность сократилась на девяносто процентов за последний месяц. – Вещал очкарик с матюгальником, переминаясь с ноги на ногу рядом с Ксюшей. – А власть до сих пор, толком не ослабила карантин! Им выгодно, чтобы мы сидели как мыши по норам и молча принимали, всё то беззаконие и полную безнаказанность ментов, чинуш и незаконного избранного правительства.

– Долой!!! – Крича толпа вокруг.

Как небольшая площадь вместила многотысячную толпу, было непонятно. Лозунги слышались со всех сторон, а Сергей всё пёр и пёр, раздавая локти особо трезвым митингующим.

Вылетев из людской массы, они быстрым шагом обогнули администрацию, пробежали полустёртую зебру на красный свет и спрятались под широким козырьком ГБ-1.

– Страшно всё это. – Глубоко дыша проговорила Виктория. – Странно, что от властей никого нет.

– Есть, вон они. – Кивнул Сергей в сторону пятиэтажек. Там, оперативно происходило десантирование ОМОНа из камазовских кунгов, численностью в четыре штуки. – И где столько набрали?

– Беспорядки будут?

– Будут. – Закуривая ответил Сергей.

– Мы выберемся домой?

– Не волнуйтесь, доберёмся.

– Хорошо, я за папой. – Обдумав секунду сказанное, ответила Виктория и скрылась за дверьми больницы.

Сергей же усиленно соображал, – как вылезти из этой жопы и доставить хозяйку домой. То, что машину придётся бросить, было очевидно сразу. Пешком, пусть тут и не далеко, – не вариант. Что такое беспорядки он знал не понаслышке. Приняв решение, достал новенький айфон и на память набрал номер.

– Здорово. Дело есть. Ты на колёсах? Ага. В центре, сейчас, лютый трешак начнётся. А-а-а, знаешь? Я тут, у ГБ с Игоревной застрял. Хорошо, давай мы выше поднимемся к храму, да, жди нас у фонтанчиков.

Положив чудо техники в нагрудный карман и удовлетворённо хмыкнув, он отправил ловким щелчком окурок в урну и принялся ждать по стойке смирно.

ОМОНовцев, скоро заметили, потому как на площади начался гул сродни потревоженному, гигантскому улью. А, очкарик усилил приступ истерии, в уже хрипящий, матюгальник. Площадь, до этого плавно перетекающая людскими массами, резко разделилась на три ровных группки.

– По отдельности будут обороняться, а зря. – Просипел, вышедший из распахнутых дверей, мужичок на костылях, кивком прося прикурить зажатую в зубах сигарету.

– Зря. – Согласился Сергей, поднося зажигалку ко рту незнакомца. «За пятьдесят, мент бывший или служивый», – машинально, про себя определил он. Если замечать мелкие нюансы, то это совсем не сложно, – быстро определять род занятий человека, его привычки, да даже семейное положение. Выправка, спокойные и уверенные движения, расслабленная мимика, – никаких понтов или позёрства и, уж тем более, волнений. Ухоженный, но видно, что жизнью помят изрядно, да и пахнет он правильно, – никак не пахнет. Такие вещи присущи служивым людям. «Мент, точно мент, даже, скорее опер, но, бывший», – поставил окончательный диагноз мужику Сергей.

– Ждешь кого? – Опять подал голос мужик, застёгивая коричневое, поношенное пальто явно не его размера. Пальто балахоном повисло на плечах, делая его фигуру немного комичной.

– Да. А что?

– Уходить надо, я эту публику знаю. Ничем хорошим, всё это, – и он обвёл рукой площадь. – не закончится.

– Спасибо, знаю, но мне нужно дождаться человека.

– Как знаешь.

Проводив взглядом коричневое пальто, исчезнувшее за углом больницы, Сергей, уже нервно, посмотрел на экран мобильного телефона. Прошло десять минут, с того момента, как Виктория зашла внутрь. Мысль о звонке он отогнал. Старик сломал ногу, так, что это нормально, – пока собрались, пока доковыляют, небось еще медленнее, чем этот мент.

Раскурить, было зажжённую сигарету, не дал сильный удар в дверь. Сергей вздрогнул и чуть было не схватился за пистолет, висящий в кобуре под правой подмышкой. Остановил его голос Виктории, ставший, разом, каким-то сухим и старым.

– Папа умер. Серёж, он умер!

– Как…, как умер, он же ногу сломал. – Очнувшиеся инстинкты метались по мозгу в панике, не находя выплеска и хоть какого-то себе применения. Сергей застыл в нерешительности, совершенно не понимая, что делать. Бить некого, спасать тоже, как и не от кого убегать. Благо, Виктория Игоревна сама подсказала выход, и, подойдя вплотную, зарыдала уткнувшись лицом в плечо.