Я, молча, отвернулась от него и уставилась в окно, доставая из кармана наушники и вставляя их в уши. Заиграла тяжелая музыка, которая позволила мне слегка расслабиться и прийти в себя.

Некоторое время мы ехали по городу, потом по близлежащим населенным пунктам, а потом выехали на пустынную трассу, вокруг которой были только поля, снег и леса…

Стало совсем тоскливо, ведь от дома я уезжаю все дальше и дальше, а пути назад уже нет.

Через три часа мне захотелось в туалет.

– Останови, – тихо попросила, убирая наушники в карман. – Мне нужно выйти.

Мужчина, молча, остановил автомобиль и откинулся на сидение.

– Если решила убежать, то знай – кругом лес, в котором могут быть волки, – он ухмыльнулся.

Я, пропустив его шутку мимо ушей, вышла, прошла по сугробам за елки, сделала быстренько все свои дела и вернулась назад. Не легкое это дело, снимать штаны в такой жуткий холод!

– Все? – спросил Влас, лежа уже на руле, как только я, стуча зубами, забралась в салон.

– Все, – ответила я, расстегивая куртку.

Мы ехали уже семь часов. Зад у меня начал болеть, и я ерзать им по всему сидению, пытаясь найти удобное положение.

– Может, все-таки пересядешь назад? – спросил блондин, не поворачиваясь ко мне.

– Обойдусь, – бросила я и снова отвернулась к окну.

В конце концов, поездка стала убаюкивать меня, тем более, я не спала всю прошлую ночь, и я медленно провалилась в манящий сон.

Мне снова снился сон, в котором я бежала от кого-то по темному туманному лесу, все время оборачиваясь назад, боясь увидеть преследователя совсем рядом. Внезапно я с кем-то столкнулась, а когда подняла голову, вглядываясь в лицо этого человека, узнала Власа, за спиной которого тут же распахнулись огромные крылья…

Я проснулась, лежа на боку и долго не понимала, где это я нахожусь, разглядывая деревянный столик под светлой стеной.

– Проснулась?

Я обернулась назад.

Влас сидел на кровати рядом со мной, опираясь на массивную деревянную спинку кровати и в тусклом свете было видно, что он хитро улыбался.

– Где мы? – спросила я, приподнимаясь.

– Через сорок семь минут сядем в Тегеле, – он посмотрел на наручные часы.

Я приподняла бровь.

– Сядем? Мы что, сейчас в самолете?

– Да, – блондин кивнул. – А что, есть какие-то проблемы?

Кажется, я позеленела. Для меня полет – это сущий ужас. Я клялась, что в жизни не сяду ни в один воздушный транспорт и тут…

– Эй, – Влас приподнялся, вглядываясь в мое лицо. – Что с тобой?

– Я боюсь высоты, – пробормотала тихо, сглатывая образовавшийся ком в горле. – У меня фобия.

Мужчина усмехнулся.

– Туго тебе в жизни придётся.

Я посмотрела на блондина.

– В каком это смысле?

– Скоро узнаешь, – мужчина поднялся и закинул руки за голову, потягиваясь.

Я проследила за его движениями и, поджав губы, отвернулась. Тоже мне, греческий бог…

– Как я тут оказалась? – спросила, меняя тему.

Влас опустил руки и размял шею.

– Ты уснула на пути к взлетной полосе. Я не стал тебя будить и просто принес сюда.

Я не ослышалась?

– Принес? – уточнила.

– Да, представь себе. На руках, – язвительно ответил блондин. – Я нарушил твое личное пространство?

Я нахмурилась, и тоже встала с кровати.

Вместо того чтобы ответить ему какой-нибудь пакостью, я решила разведать, что же меня ожидает после посадки.

– Ну и куда мы летим? – я подняла голову вверх, рассматривая такой же белый, как и стены, потолок.

– В Берлин, – мужчина задумчиво на меня посмотрел. – Но там аэропорт еще не построили, поэтому, как я уже говорил, сядем в Тегеле. А до нашего дома доедем на машине.

– Нашего? – с иронией спросила я, слегка скривившись.

– Нашего, – холодно подтвердил Влас, складывая крепкие руки на груди.

У меня задергалось верхнее веко правого глаза, но я решила снова помолчать.

Вскоре, мы стали приземляться. Пришлось садиться по местам и пристегиваться ремнями безопасности, но меня так сильно трясло от страха, что ничего не получалось. Сердце падало в пятки, и я мысленно перебирала все возможные ругательства. А когда мы, наконец-то, приземлились, то я облегченно вздохнула – самолет трясло так сильно, что казалось это первый и последний полет на самолете в моей жизни.