Как бы ни заработать адреналиновую зависимость.

Я с улыбкой слушала щебет Паулы, умудрявшейся одновременно сокрушаться из-за моего скорого ухода и радоваться тому, что я всё ещё остаюсь в академии. Эх, и почему в родном мире не везло с подругами? Здесь живу всего ничего, а уже встретила такого верного и любящего человечка! Быть может, причина в том, что на Земле я постоянно обитала среди тех, кто значительно старше?

– Ты слышишь? – спросила Паула и, отпустив мою руку, ускорилась.

В холле неподалёку всхлипывали. Я тоже побежала. Мы выскочили из коридора и увидели скукожившуюся у двери с табличкой «магистр Олеандр» девичью фигурку.

– Жалея, – узнала я однокурсницу.

Та подняла заплаканное лицо и потянула руки к Пауле, которая опустилась на колени и стала одёргивать и застёгивать пребывавшую в беспорядке одежду девушки.

– Он… он… Я думала, как в прошлый раз, просто пощупает, а он… – губы Жалеи дрожали, по щекам одна за другой скатывались слезинки.

Я взяла сокурсницу под руку и потянула, побуждая встать:

– Пойдём-ка отсюда.

Мы не успели нырнуть в арку. Обернулись, услышав шорох открываемой двери. В проёме стоял магистр. Он замер, удивлённо подняв брови:

– Да ты со свитой явилась, Пышка! – его шальные глаза скользнули по мне: – О! Уж не ревнует ли меня моя рысь? Сама виновата, нечего пропадать, когда предмету страсти нужна ласка.

Что за бред? Какая страсть, какая – ё моё – ласка? Я прибавила шагу и вскоре выволокла девчонок в лифтовый холл. Здесь Жалея как будто очнулась. Она с силой оттолкнула меня, вцепилась в Паулу и гневно закричала:

– Она! Она во всё виновата, эта подлая выскочка.

– Тише, тише, дорогая, – утешала сокурсницу Паула, подмигивая мне, мол, не подходи, бедолаге нужно успокоиться.

Да, пожалуйста! Не очень-то и хотелось. Я дождалась следующей платформы. Коснулась цифры «семь» и закрыла глаза. Не много ли переживаний для одного человека? Дайте, наконец, привычную, спокойную жизнь! Пусть Милаина права: нет у меня супруга и даже жениха. Пусть не получилось по-настоящему подружиться ни с кем. Пусть родня считает меня сухарём, ограничивается формальными разговорами по телефону и поздравительными эсэмэсками. Пусть на кафедре я не имею достаточной поддержки. Ну и что? Зато единственным сколько-нибудь эмоциональным переживанием становится списывание студентов на экзаменах и отстаивание своего права заваливать разгильдяев, оставляя их без стипендии. Мелко? Нет! Меня бесят халявщики, получающие диплом для одного статуса и позорящие университет.

Переливчато звякнуло предупреждение, я приближалась к нужному этажу. Пришлось открыть глаза и сосредоточиться. Хватит заниматься самоанализом, приоритеты расставлены! Моя насущная проблема: изготовление зелья. Повезло, что Паула отлучилась, могу обыскать чемодан Милаины, никому ничего не объясняя.

Кто обещал, что всё пройдёт гладко?

Вот уже четверть часа я сидела на полу гардеробной в куче вываленных из чемодана вещей и последними словами крыла свою мучительницу. Никакого кармашка в чемодане не обнаружилось! Первой мыслью было помчаться обратно, открыть портал и хорошенько поколотить Милаину. Да что ж это за издевательство? Я ведь ей поверила…

Что-то такое слышала о том, что люди с высоким интеллектом очень правдоподобно врут. И всё же неприятно чувствовать себя в дураках.

На что она рассчитывала? Думала, так просто спущу ей эту ложь?

Снова и снова ощупывала я подкладку, всё ещё надеясь, что кармашек сделан незаметным на пёстром фоне.

Уф… кажется, что-то есть. Пальцы почувствовали твёрдую пластину и рядом с ней проминающийся цилиндр. Однако доступа к ним не находилось. Резать ткань? Я осмотрелась, припоминая, где искать что-нибудь острое. Кажется, в ванной видела маникюрный набор. Уже собиралась вставать, но нащупала ещё кое-что. Чуть выше пластины едва заметно выступала спрятанная под подкладкой пуговка. Интуитивно приложила к ней большой палец и подождала. Послышался треск, под бугорком возник разрыв с чётким, будто оплавленным краем. Вот как! Карман открывается отпечатком пальца? Предупреждать надо! Я тут едва не поседела от волнений.

Ключ оказался стальным прямоугольником с выгравированным на нём знаком – что-то типа иероглифа. По узкой стороне имелось утолщение. Я, довольная победой, спрятала его в кармашке брюк и раскрутила записку. Она была довольно длинной, и вмещала в себя написанную убористым почерком подробную инструкцию по изготовлению зелья. Прочесть я не успела, услышала, как соседка заходит в гостиную. Лучше Пауле оставаться в неведении, всё-таки обмен телами – запрещённая магия, не стоит вербовать сообщников.

– Ты чего это? – удивилась подруга, наблюдая, как я складываю в чемодан подобранную с пола одежду.

– Так. Психанула немного.

– А-а-а…

Паула присела рядом и стала помогать, рассказывая о том, во что влипла Жалея. Злилась она на меня не просто так. Олеандр, не найдя нас с Паулой в аудитории, попросил сокурсниц передать, что ждёт адептку Вэллар у себя. Жалея с дуру позавидовала и отправилась на встречу сама. Хотела выгадать льготы, а напоролась на грубость. Магистр посчитал толстушку лёгкой добычей.