Астрид опустилась на скамью и снова устремила вдаль свой пустой взгляд. Никакой реакции в ответ на желчные упреки не последовало. Это взбесило Таню еще сильнее.

– Он ведь просто хотел поздороваться. Ты что, не знаешь, что нужно просто здороваться? Он хотел быть с тобой вежливым. Зачем ты так? Можно ведь было просто подать ему руку. Эрик к тебе очень хорошо относится. Даже когда тебя еще не видел, а просто слышал от меня, он уже думал о тебе только хорошее. Это ведь он настоял на том, чтобы я забрала тебя из дурдома. Чтобы ты прошла реабилитацию и стала нормальным человеком. Я бы даже не стала тебя тревожить, если бы не он.

Едва уловимый вздох долетел до слуха раздосадованной Тани. Зрачки Астрид чуть заметно дрогнули, а губы выгнулись дугой.

– Как тебе повезло-то с женихом. Такой добрый, милый, вежливый, светлый человек. Так и хочется врезать ему по роже.

– Да что с тобой?! – рассерженно прикрикнула Таня. – Ты что, не можешь просто…

– Что ты от меня хочешь? – уныло протянула Астрид. – Никто не просит тебя за мной ухаживать. Есть в этом заведении много других неудачниц, которые были бы рады такому вниманию. Ты что, не понимаешь, что меня от всех этих слов, в особенности же от добрых слов, тошнит? Тошнит в прямом смысле. Иди, Таня, иди. Мне правда никто не нужен.

На глаза Тани набежали горючие слезы. Грудь вздымалась, плечи вздрагивали, губы задергались. Всколыхнувшаяся боль резанула ее по сердцу, и Таня, не в силах больше сдерживаться, открыла рот и выпустила бушующий поток обжигающих слов:

– Нет, ты не права. Какая же ты неудачница? Неудачники – это те, кто попытался и провалился. Ты же – ничтожество. Ты даже не пытаешься: сидишь по уши в гнилье, а строишь из себя невесть кого. Будто только ты одна страдаешь. Только у тебя боль, только у тебя настоящие проблемы. Да мне мерзко даже смотреть на подобную гнусность. Ты трусливая, слабая. Ты довела себя до безумия, а ведешь себя так, будто бы подвиг совершила. Я терпеть не могу подобных тебе. Такие, как ты, всегда будут греться в своем испражнении. Вот и живи тогда так, как тебе нравится!..

Дрожащий выдох сорвался с отрытых губ Тани, и, прикрыв глаза, она снова заговорила уже более спокойным тоном:

– Впрочем, мне лучше уйти, не то я наговорю тебе всяких мерзостей.

И тут до Тани долетел приглушенный хохот Астрид.

– Да, ты уж постарайся сдержаться, – желчно сказала Астрид, не глядя в ее сторону.

Таня, оскорбленная ее смехом, яростно развернулась и пустилась бежать, как несправедливо обиженный ребенок.

ГЛАВА

6

Рождество Христово, вопреки официальной дате в России, в стенах реабилитационного центра отмечалось всегда двадцать пятого декабря. Всю неделю шла подготовка к торжеству. Служители и волонтеры старались украсить зал и столовую, чтобы нагнать атмосферу праздника. Организовывались постоянные выезды в город за покупками. Повсюду звучали рождественские псалмы. Но строгость и порядок, вопреки всей праздничной суете и веселому настроению начальства, оставались в прежней силе. В середине декабря выпал первый снег. Еще с вечера Астрид заметила, как огромная серая снеговая туча затянула собой весь небосвод, а утром весь двор центра был словно укутан белым покрывалом. Неизмеримая тишина стояла вокруг. Крупные снежинки степенно кружились над землей. Падая всю ночь одна на другую, они создали целый ковер из белых кристаллов, сплетенных между собой мерцающими водяными нитями. И почему, когда снег выпадает на черную сырую землю, все вокруг будто замирает? Даже люди в шумном городе начинают двигаться медленнее, погружаясь в глубокие раздумья. Белоснежный покров, как воплощение чего-то невероятно чистого, абсолютно нового, будто бы дает надежду написать жизнь заново. Скрывая под собой всю грязь и изъяны натруженной и измученной земли, снег дает на время забыть о той липкой грязи, которая пролегала на улицах всю долгую осень.

Иногда в душах людей бывают периоды снегопадов. Когда затихает ветер, прекращаются дожди и неумолимое время на миг останавливается. Печали от потерь и заботы о любимых, радостные и грустные моменты вдруг исчезают за ночь под снежным одеялом. И наутро в сердце такая пустота и тишина. Но тишина не зудящая, и пустота не от одиночества. Просто однажды кто-нибудь, не мечтая об этом ночью и не давая себе никаких обещаний, просыпается с полным осознанием, что что-то переменилось. Это не обязательно утро понедельника или же первый день нового года. Это может произойти в любое время и в любом возрасте. Суетная жизнь вдруг становится картинкой, изображенной грубыми бороздами на сырой земле. И все это в одну ночь исчезает под толстым покровом забвения и спокойствия. Покорность судьбе и высшим силам, осознание себя обычным человеком без преувеличения и без принижения своих достоинств – все это становится как бы отправной точкой для новой жизни.

Именно такая тишина вдруг наступила во внутреннем мире Тани. Жизнь не била ключом в ее молодой душе. Все желания, как и мечты, как будто стихли, оставляя лишь отголоски своего существования в ее полном покоя сердце. В то утро она вышла во двор реабилитационного центра и посмотрела вдаль, выглядывая кого-то. И не ошиблась. В нескольких метрах от нее на той же лавочке темным пятном виднелась неподвижная фигура в землянисто-зеленом пуховике. Как и тогда в больнице, при их первой встрече, сердце Тани сжалось от боли и к горлу подкатили слезы. В глазах Тани Астрид была не просто женщиной, которую подобрали полумертвой на мосту. Астрид, вопреки жалкому виду, держалась более чем достойно. Она тихо переносила внутренние терзания, ни с кем не делилась своими ощущениями, никому не позволяла к себе приближаться. Всегда молчаливая, всегда ускользающая от чужих глаз. Во всех движениях было столько отчаяния, что порой казалось будто все ее существо кричит о той внутренней боли, которая заглушается день ото дня. Таня уже поняла, что Астрид далеко не глупая женщина, хотя стоило бы от нее этого ожидать. Даже в простых ее словах прослеживалась образованность и глубина мыслей, которые исходили от нее как бы не специально, но так естественно. Но в тот день Таня грубо обошлась с ней. Для нее, как и для многих юных девиц, не существовало особого авторитета. Да кто теперь, в наше время хочет иметь общение с людьми иного мышления и уж тем более к кому-то прислушиваться? Тогда ведь приходится задумываться или вообще думать, что еще хуже. А ведь когда ты так молод и все, кажется, впереди, не хочется заморачиваться на слишком сложных вещах. Углубляться во что-то серьезное. Это ведь даже, в конце концов, вредно для здоровья. Теперь же, когда в этом мире все так просто и быстро, нет ни малейшего желания себя утруждать. Ведь все под рукой. Все сделано для удобства человека. Микроволновки, стиральные машинки, готовая еда, которую нужно греть не более пяти минут, доступная информация в виде всемирной сети – все это сделало людей нетерпеливыми и поверхностными. В постоянной спешке и суете проводят время молодые девушки и парни. Нет надобности прикладывать усилия, чтобы что-то получить. Ведь все тут, под рукой, все в основном на кнопках. Даже отношения между людьми строятся очень быстро. Парням больше не нужно завоевывать сердце любимой подвигами. Красавиц, которые могут проще относиться ко всему, пруд пруди. Можно попробовать все: все позволено, все разрешено. Можно побыть мужем и женой месяц и в случае бытовых проблем или еще каких-либо неурядиц просто разойтись по углам. Кому теперь это надо – стараться или жертвовать и уж тем более ждать? Ждать, завоевывать – все эти понятия были актуальны во времена громоздких телевизоров, которые занимали половину стены в гостиных наших прабабушек. Не хочется ждать, чтобы узнать человека, хочется скорее начать вместе жить, спать вместе и получать удовольствие. А потом не хочется ждать, когда человек изменится, повзрослеет и поймет. И друзей хочется видеть рядом собой попроще, чтобы там без лишних замудренностей: не особо правильных и не дебилов совсем, чтобы не напрягали, но чтобы было и о чем поговорить. Таня относила себя именно к такому обществу и считала это нормально. Нечего морочить себя и других. И вообще, проще ко всему нужно относиться, проще. Настолько проще, чтобы было даже немного наплевать на других. Она ведь не собиралась отставать от времени, в котором она живет. Астрид же своим появлением стала мешать ее чувства и представления. Все ведь было до этого понятно. Умный тире успешный. Глупый тире неудачник. А бомжи тире слабаки, деграданты и пьяницы. А что же теперь получается? ВИЧ-инфицированная проститутка, да еще и алкоголичка, после всех заживших ран на ее лице оказалась красивой женщиной, а как только заговорила, то стало ясно как божий день, что она не просто в своем уме, но еще и очень образованная. При этом, давая ей оценку, Таня старалась избегать сферы чувств, потому что там все было слишком запутанно.

Вихрь мыслей налетел на нее, круша ее твердыни и представления об этом простом и понятном мире. Постояв в раздумьях, Таня не спеша побрела к ней. Астрид, как обычно, коротала время напротив лужайки, границы которой теперь нелегко было определить. Взгляд ее был все тем же: ничего не выражавшим и никуда не глядевшим.

– Знаешь, я тут подумала… – робко начала Таня, – может, действительно это полный бред, выдуманный людьми в древности и раскрученный в современности как любой другой бизнес?

Астрид не взглянула на нее. Но ее взгляд, до этого неподвижный, оторвался от прежней точки на земле и устремился вперед.

– Я это о гороскопах… И не только. Я, кажется, тебя обидела тогда и… тогда тоже… И еще в прошлый раз, ну, ты помнишь… – робко отряхивая снег со скамьи, сказала Таня.

– Ты только взгляни: какое равенство… – задумчиво вдруг прозвучал голос Астрид.

Таня посмотрела вперед, желая уловить то, на что был устремлен взгляд этой странной женщины.

Конец ознакомительного фрагмента.