Потом мысли плавно вернулись к семье, заставив слезы течь по щекам, словно полноводные реки. Их было так много, что подушка и постельное белье насквозь промокли.

А когда плакать уже не хотелось, я все равно не смогла остановиться, как будто у крана сорвало резьбу, а сантехник долго не идет, и беспомощная женщина не знает, что делать.

Не в силах понять, почему так происходит, я начала паниковать. Встать с кровати не рискнула, чтобы не привлекать внимания невидимых наблюдателей, но слегка приподняться все же пришлось. Кисло-горькие слезы затекали в нос, усилилось слюноотделение, и я испугалась, что сейчас захлебнусь. Свесившись с кровати лицом вниз, позволила странной жидкости свободно стекать на пол. Необъяснимое состояние продолжалось долго, но потом поток постепенно уменьшился и совсем прекратился.

И только после этого я поняла то, что мой разум прояснился. Как будто с глаз спала пелена, показав мне истинное положение дел. С горько-кислыми слезами и слюной вышли препараты, превратившие меня в бездушную машину.

Потрясенная и морально истощенная, я откинулась на мокрую подушку и провалилась в беспокойный сон.

А утром меня ждал очередной сюрприз.

– Ты проспала подъем, – надо мной возвышался командующий.

Я подскочила, словно ужаленная, и хотела уже надеть униформу, но Гора припечатал меня обратно к постели.

– Успокойся, – на его лице промелькнуло человеческое сочувствие. «А нет, показалось» – я тряхнула головой, отогнав наваждение. Альтавр снова стал холодным и отстраненным, точно робот. – Не бойся, мне нужно с тобой кое-что обсудить, – эта фраза меня ошарашила.

– С чего это вдруг не бояться? – недоверчиво посмотрела на него, теряясь в догадках.

– То, что ты реагируешь на препараты адаптации не так, как надо, останется нашим маленьким секретом.

– Зачем вам это надо? – мне не верилось, что он это чисто из альтруистических побуждений, но в то же время в душе зародилась маленькая надежда.

– Скажем так. У меня свой интерес. Научный, – обломал он надежду на стадии зародыша.

– И что я должна делать, чтобы вы и дальше хранили наш секрет? – как-то странно все это.

– Вести себя аккуратно, чтобы комендант и лаборанты не заподозрили, что все идет не по плану.

– Можно спросить?

– Нет, это не твое дело! – резко и поспешно отказал брюнет.

– Больно надо! – фыркнула, мгновенно рассердившись.

– Принимай гигиенические процедуры. У тебя сегодня индивидуальный режим, образец два пять семь, – он встал с кровати и направился к выходу.

– Меня зовут Ира! – бросила ему в спину.

– Ира, – немного задержавшись на пороге, повторил командующий и вышел, оставив меня в недоумении.

Три тысячи лет до нашей эры. Исследовательская космическая лаборатория «Дильмун» на пути к центру галактике «Млечный путь»

– Капитан! – штурман Таммуз встал по стойке смирно.

– Говори, – Лугальбанда повернулся лицом к подчиненному, оставив за спиной иллюминатор.

– Разведывательный корвет* вернулся, – штурман сделал паузу, будто не хотел сообщать плохие новости. – Мы потеряли трех членов экипажа, а корвет сильно поврежден, – с каждым словом его голос становился все тише, а потом и вовсе сник.

– Полный доклад в базу данных дредноута**, я сам все посмотрю, и перекачайте память бортового компьютера с разведчика, – выражение лица капитана стало непроницаемым, что говорило о высшей степени недовольства и тревоги.

Подавляющая аура Лугальбанды угнетала Таммуза, причиняя дискомфорт. Он чересчур ретиво поспешил выполнить приказ, чтобы быстрее избавиться от неприятных ощущений.

Капитан развернулся к иллюминатору и продолжил смотреть невидящим взглядом на космическую бездну. Он еще долго стоял словно часовой, а его мысли были за сотни парсеков от капитанского мостика.

Четыре тысячи световых лет пройдено всего за один период Плеяды***, а он, сам Лугальбанда, уже потерял троих альтавров – неслыханный провал. Это недопустимо и необходимо любым способом предотвратить дальнейшие потери. Выход только один – сворачивать экспедицию.

Но все же сомнения не давали принять окончательное решение. С одной стороны на кону будущее альтаврийской цивилизации, а с другой – жизни его команды. Сейчас каждый альтавр на счету. Их осталось катастрофически мало, и он не имеет права рисковать, не имея стопроцентной гарантии на успех.

Выйдя из оцепенения, Лугальбанда отправился в кают-компанию просматривать результаты разведки.

Данные собранные разведывательным корветом оказались неоднозначными и вызвали много вопросов и противоречивых чувств.

– Энсаг, обеспечить защищенный канал и соедини меня с министром Набу, – распорядился капитан и откинулся на спинку сидения. Задумавшись, он едва не пропустил момент, когда на мониторе бортового компьютера появилось лицо главного организатора экспедиции.

– Лугаль, не ожидал от тебя новостей так скоро, – Набу перешел на доверительный тон. Несмотря на то, что альтавры предпочитали деловое и холодное общение, капитан дредноута «Дильмун» и министр наук были давними и близкими друзьями. Поэтому Лугальбанда не обратил внимания на панибратский тон.