— Надо бы сделать, одним словом, — заключил Меринов и одел фуражку, намереваясь уходить.

— Иди, иди, — с досадой махнул рукой купец и покачал головой. — Эх, хлопоты…

Тут он заметил, что помещик смотрит на него как бы с некоторым испугом.

— Ты-то чего переживаешь, Дрожин? — кисло проговорил он. — Дай, я тебе наливочки еще добавлю.

— Слышь, Петр Алексеевич, — проговорил Дрожин, тиская в руках свою рюмку, — не летал бы ты сам, а? Пошли лучше приказчика.

— Да что с тобой?

— Видишь, чего человек говорит? И воздух выйти может, и авария, и стекла тонкие… Не летал бы ты!

— Да ну тебя, право. Нашел, что бояться. Летают же другие — и ничего.

— Не летай, — гнул свое помещик.

— Отстань, говорю. Сказать по совести, я бы и не полетел, но… — Жбанков сел, мечтательно уставившись в потолок. — Хочу, знаешь, поглядеть, чего там.

— Эхма! Нашел чего на старости лет захотеть!

— А чего, по-твоему, я хотеть должен? Вроде все при мне уже есть. И дело, и дом свой, и сыновья взрослые… И авторитет. Теперь — что, теперь надо мир увидать. Ну, опять же не без пользы для дела. Заодно и торговлю приподнять.

— Э-эх… — махнул рукой Дрожин. — Мир повидать. Эка невидаль! Я вот, когда в полку еще служил, где только не был. И что?

— А то! Ты зря не думай, я на тебя смотрю и замечаю. Тебя что ни спроси — все ты знаешь, что ни скажи — на все у тебя каламбур готов. А откуда оно взялось? Разве ты в своем поместье полную голову историй набрал? Нет, в полку и набрал.

— Да чего там…

— Ты давай не скромничай! Припомни, как у Агаповых про крокодилов сказывал. Все вокруг тебя только и крутились. А у исправника на приеме, помнишь? Только тебя и слушали, как ты с арапами знался и на слонах за вином ездил.

Помещик хмыкнул, польщенный.

— Ну, положим, арапов ты и здесь посмотреть можешь, — изрек он.

— Эвон! — рассмеялся в ответ Жбанков. — Где ж я на них полюбуюсь? Разве мужиков своих сажей напачкать?

— Да ты не ухмыляйся, а, будь добр, доберись до Петербурга. Да погуляй вдоль заграничных ведомств. Там арапы, почитай, каждый час проходят. Смешно сказать: важные, как гуси, а такие чернющие!

— Ну, уж за этим я в Петербург не поеду. Что я, школяр какой, за басурманами бегать, свистать?

— Дело твое, брат. Подбавь-ка наливочки. А все одно, не летал бы ты сам.

— Сказано, решено.

— А вот посуди: захотелось тебе в дороге, положим, щей похлебать. Как быть?

— Как… Сварить — и все дела.

— Сам варить будешь? Или кухарку с собой возьмешь?

— Ну… Из мужиков хоть один кашеварить сможет, я так думаю.

— Пусть так. А на чем он тебе их варить будет?

— Известное дело: щи завсегда на огне готовили.

— На огне? — Дрожин победно щелкнул пальцами. — Стало быть, и дрова с собой прихватишь? А сколько? Вязанку, две или воз? А куда товар складать станешь?

Петр Алексеевич растерянно моргнул, будучи совсем загнан в тупик таким разговором. Но затем лишь отмахнулся:

— Ну тебя, Дрожин. Мне по торговле соображать надо. А про щи и дрова у меня инженер все знает. Летают же люди и с голоду не мрут.

— Эх, Петр Алексеевич… — вздохнул Дрожин, только головой покачав.

— А в «Ведомостях» сказано, окороков с собой брать и рыбы вяленой, — продолжал оправдываться купец. Дрожин встал, оправил сюртук.

— Хороша у тебя наливочка, Петр Алексеевич, но пора и честь знать.

— Да посиди, — кисло проговорил Жбанков.

— Покорно благодарствую. Однако опасаюсь, без меня в усадьбе мужики вишню пересушат. Вишню я сушу, — пояснил он. — Повезу на продажу. Вишня хорошая в этом году. Не пожелаешь у меня купить?

— А… — махнул рукой купец, — до того ли мне сейчас?

— Как знаешь, Петр Алексеевич. Бывай, значит.

Последние приготовления завершились раньше чем через месяц. Не откладывая дела в долгий ящик, Жбанков велел инженеру готовить снаряд в дорогу немедля.

Вот тут и состоялся у них один своеобразный разговорчик.

— Это… — проговорил инженер и зашелся гулким кашлем.

— Ну? — невозмутимо отвечал купец.

— Я говорю, на неделе уже отчаливать будете, а с кем лететь собрались?

— А тебе что за дело?

— Ничего, просто надобно знать.

— Ну, положим, Гаврюху беру — приказчика. Мужиков возьму, человек пять, в помощники.

— Мужиков… — Меринов тяжело сглотнул. — Должно быть, шибко смекалистые у вас мужики, ежели хотят снаряд от земли поднять и к планетам направить.