– Ой! – вскрикнула служанка.

А Оливия резко приказала:

– Нельзя! Лаки! Нельзя!

Она сама не поняла, откуда в ее голосе такие повелительные нотки.

– Мириам своя, – продолжила она. – Понял меня? Ее нельзя трогать.

Щенок насупился и горестно выдохнул. Очевидно ему очень хотелось продемонстрировать свою верность, но хозяйка приказала, а от ее приказа никуда не деться. Поэтому он только заплямкал жуткой пастью и с готовностью уставился на Оливию, мол, если нельзя кусать служанку – приказывай, кого можно.

– Так, ладно, – проговорила Оливия. – Думаю, ему надо обустроить в моих апартаментах свой уголок. Домик, или подстилку. Еще миску и поилку. Сможешь сделать?

Мириам просияла, очевидно счастливая, что можно сбежать от этого полыхающего монстра.

– Да, конечно, госпожа. Что угодно, госпожа.

– Тогда займись, я выгуляю его я сама.

Когда служанка удалилась, Оливия еще полчаса возилась со щенком, которому возжелалось играть в догонялки по всем апартаментам, хватать подушку и счастливо убегать с ней в зубах.

Это ж так замечательно, когда за тобой носится хозяйка и хватает за лапы.

В конце концов, щенка удалось успокоить, пообещав ему прогулку по саду (который Оливии еще предстоит найти). Как и говорил демон, лаки оказался действительно очень умным, просто, как и все дети, очень игривым и подвижным.

Приказав ему ждать у дивана, Оливия отправилась в ванную, где наконец стянула с себя дорожную одежду и погрузилась в ароматную воду.

Ванная тоже оказалась под стать апартаментам – из бело-розового кварца, с мраморным полом и толстым мягким ковром, чтоб не мерзли стопы.

Но пролежать она успела так всего минут пятнадцать – из апартаментов донесся угрожающий рык, и истошный женский визг.

Из воды Оливия выскочила стрелой, и наспех закутавшись в полотенце, босиком выбежала в комнату.

Там перед ней предстала картина маслом.

Ее новоявленный Пес Пламени Лаки, ощетинившись так, что пламя полыхает не только на его голове, но и на спине и хвосте, стоит перед какой-то рыжей девицей.

Девица истошно вопит, прижимаясь к двери спиной, бирюзовые глаза выпучены, огромная грудь с не в меру глубоким декольте при этом ломится наружу.

– Лаки! Фу! – выкрикнула Оливия.

Пес тут же послушался, отойдя на к дивану, но сурового взгляда с девушки не свел, мол «я за тобой слежу».

– Какой ужас! – выдохнула девица. – Ты натравила на меня монстра?!

– Монстра? – растерялась Оливия и покосилась на Пса пламени, который вообще-то выглядит очень устрашающе, особенно с полыхающей холкой и глазами. Она сама в первую встречу перепугалась. Но вслух произнесла: – Он ещё щенок.

– Щенок?! – взвизгнула девушка, все ещё влипая в дверь. – Да он как телёнок! Только страшный и жуткий!

Оливии почему-то стало обидно за питомца. Может он и выглядит, как исчадие, но вблизи очень милый и ласковый, и чуть не зализал ее от счастья.

– Это Лаки. И никакой он не жуткий,– сообщила Оливия, поправляя сползающее полотенце. – Просто он призван защищать меня. А вы какими-то образом оказались в моей комнате. Кстати, кто вы и что здесь делаете?

Это был действительно правильный вопрос. Раньше Оливия за собой не замечала особой проницательности, но сейчас ей казалось, что девушка вызывает как минимум насторожённость.

Не каждый день в ней заглядывают напомаженные и разодетые красотки. А девушка действительно красива.

Та, видя, что пёс нападать не собирается, хотя смотрит огненными глазами все так же внимательно, наконец, отлипла от двери и выпрямила спину. Грудь выпятилась, видимо она часто ее выставляет вперёд, подбородок горделиво приподнялся, девушка произнесла важно:

– Я Валери Пэйз. Придворная леди двора Его Императорского Величества, младшая дочь семьи Пэйзов. Тех самых, которые владеют кертерберийскими виноградниками. Я являюсь одной из придворных фавориток и приближена к императору.

На последних словах она сделала особый акцент, и Оливия с досадой поняла – эта ослепительная фурия определенно бывала в императорской постели.

Не то, чтобы Оливия в неё рвалась, но теперь ей предстоит строить жизнь при дворе, а судя по тираде этой Валери, скучать не придётся.

– Эм, очень… эм, приятно, – проговорила Оливия, больше отдавая дань приличиям, чем искренности – рядом с Валери Оливия чувствовала себя неловко, особенно в полотенце. – А меня зовут…

– Оливия Грин, – с притворной улыбкой опередила ее Валери. – Я уже в курсе. У меня есть свои уши во дворце. Сама понимаешь, за два года можно обрасти связями.