В те моменты, когда Аристарх чудил я всегда был с ним рядом и невольно становился участником и сразу же виновным вместе с ним, наказание было в саду одно и это перевод в другие группы. Воспитатели видимо думали, что из-за смены обстановки нам будет неловко и от этой неловкости мы там расстроимся и забьемся в угол жалея о содеянном, но мы и там находили чем заняться, знакомились, боролись, ломали стулья, игрушки. Аристарху было все равно знает ли он человека или видит впервые, он был очень напористым и мог издеваться или играть с каждым. Дело дошло до того, что нас отправили в начальную группу, то есть к самым маленьким, дети, которые толком не научились ходить должны были успокоить наш пыл. Под присмотром воспитателей мы просто пялились на этих неуклюжих детей, мы унывали и воспитали обрадовались думая, что нашли нам управу, но ненадолго. Нас стали забавлять эти забавные дети, вечно с улыбкой и таким счастливым будто изучающим тебя взглядом, нам там было как-то спокойно и весело, Аристарх даже начал нянчиться и вроде как воспитатели успокоилось и стали к нему более снисходительны, а он в ответ стал вести себя более сдержанно. Его отец давал воспитателем свободу в плане его воспитания за проступки, но при этом всё равно никогда не признавал, что его сын может быть виновником чего бы то не было. Когда нас разделяли Аристарх просто сходил с ума и крушил всё вокруг, воспитателям ничего не оставалось, кроме того, как пойти ему на встречу и разлучить нас могли только родители, забирающие нас по домам.

Однажды мы с Аристархом на прогулке скучали в маленькой железной машине, ими был напичкан наш сад. Квадратная железная машина, с большими фарами окрашенными в красный цвет имела кабину и сиденья куда вмещались двое, а позади кузов, в который усаживалась детвора. У нее был железный руль, который крутился, можно было сесть за него и воображать, что едешь и весь мир несётся перед глазами. Аристарх, севший за руль, бешено его крутя стал размышлять:

– Было бы здорово так ехать не тут, а взять машину у отца, она огромная и вся черная, —я рассмеялся.

– Так рулить точно нельзя и кроме этого, твои ноги не достанут до педалей, – заявил я с уверенностью, Аристарх задумался и рассердился.

Мы услышали, как до нас доносятся голоса девочек, которые шли за забором с мороженым. Наблюдая за ними, мы там тоже захотелось чего-нибудь сладкого, Аристарх достал из кармана деньги.

– Смотри, я их давно таскаю из шкафа, мои родители даже не замечают, – я опешил, но желание поесть сладкого затмило всё.

– Пошли в супермаркет, тут есть один недалеко, я туда часто бегаю за слаймом, – недолго думая я вымолвил.

Запретный плот сладок, не так ли? Мы забежали за веранду, убедившись, что рядом никого нет перелезли через забор и убежали к ближайшему дому, там и был супермаркет. Мы купили газировки, жевательных конфет, чипсы и зашли в подъезд в доме напротив нашего детского сада. Между этажами в пролетах были кладовки, между 6 и 7 этажом мы нашли открытую дверь кладовки и войдя в неё закрыв дверь мы стали есть и наслаждаться своим побегом и тем, что вкусили что-то запретное. Страх одновременно перемешивался с радостью, в этой маленькой кладовке мы чувствовали себя на вершине мира.

В это время нашу пропажу обнаружили, в сад приехал отец Аристарха, поднялась паника на весь сад, позже и на весь район, а потом и на наш маленький городок. Его отец был связан с силовыми структурами и нас во всю уже через пол часа искала полиция по всему городу, насколько я помню был даже объявлен план перехват. Дурачась, мы просидели там около двух часов пока не явилась старая женщина и не выгнала нас с паникой. Подавленные мы вышли на улицу и направились в сад, но не успели мы пройти и шести метров как к нам подъехала полиция. Серьезные мужчины в черной форме вышли к нам, один из них достал фотографию и посмотрев на неё и на нас они посадили нас в машину, Аристарха в салон, а меня в клетку позади машины, я просто перестал что-либо чувствовать в этот момент. Мной овладел страх, когда я увидел, что там уже сидел молодой парень лет шестнадцати.

– Только попробуй его обидеть, – сказал полицейский сидящему угрюмому парню, он был рыжим, крупным, с тату паука на руке, во всем черном, рваные черные джинсы, черное худи и темные кроссовки на большой подошве. Он стал кричать на полицейских и пытаться выпрыгнуть из машины.

– Что вы творите, ему же лет пять, ломаете жизнь с рождения так же, как и мне, ненавижу вас!

Полицейский его ударил дубинкой, как мне показалось слабо, но рыжий парень упал, крича от боли. Полицейские закрыли нас хлопнув дверью и под звук закрывающегося замка и бьющимися ключами об дверь, я сел в углу и уставился в пол еле сдерживая слезы. Рыжий парень встал как не в чем небывало, отряхнулся и нагло закурил. Я думал он злой преступник и что он будет издеваться надо мной, моё сердце замерло, я наблюдал как поднималась пыль, когда машина попрыгивала на кочках и не верил, что это происходит со мной. Выпуская медленно дым, рыжий парень заговорил со мной.

– Тебя за что взяли, малой?

Я боялся ответить, но подняв взгляд и увидев его циничные, спокойные выразительные голубые глаза я расслабился, мне захотелось ему доверять.

– Я сбежал из садика, – заявил я с детской наивностью.

– Серьезно?! – он громко рассмеялся и смеялся будто бесконечно пока полицейский не ударили по стенке с той стороны. Когда был удар рыжий парень резко стал серьезным и наклонился ко мне.

– Это очень серьезное преступление, я думаю ты будешь сидеть в тюрьме пока не состаришься. Я очень сожалею, малой, —сказал он, положив свою руку мне на плечо, я ужаснулся и просто замер, смотря ему в глаза цвета неба.

– Да шучу я, ничего тебе за это не будет, тебя просто пугают. Не верь, что бы тебе они не говорили, – с легкой ухмылкой заявил он.

Я так расслабился, будто я снова в саду на кровати, вокруг меня спящие дети и из окна видно закат.

– Послушай, не стоит нарушать их правила, – внезапно серьёзно заговорил этот парень, указывая в сторону, где сидели полицейские. – Иначе будешь никем в этом мире. Тебя смешают со всяким сбродом и какой бы ты не был, ты ничего не докажешь, тебя сломают. Если ты ошибся один раз, то никто не даст тебе второго шанса, так со многим в жизни, запомни, малой, – я заметил, как его глаза покраснели и стали влажными и в этот момент мы остановились, дверь открылась.