В первый момент я растерялась, но Джером, крепко ухватив меня за руку чуть выше локтя, уверенно шел вперед, ловко лавируя в толпе. Мне же удавалось избегать столкновений лишь благодаря выработанной годами ловкости. Как же остальные с этим справляются? Почему не натыкаются друг на друга?

Спустя некоторое время я постепенно приспособилась и поняла, что здесь не так уж и шумно. Да и толпы как таковой нет. Просто обычные горожане, спешившие по своим делам, озабоченные своими проблемами. Да и повозок с лошадьми всего одна — две на улицу. Но мне, с детства жившей в ограниченном пространстве лишь с шестнадцатью девушками и кучкой охранников, и этого было много. Полевки не в счет — там совершенно иная атмосфера.

Немного привыкнув, я уже с любопытством принялась вертеть головой, пытаясь увидеть, как можно больше. Было очень непривычно, что у большинства жителей при себе не было оружия. Я с интересом рассматривала их, с удивлением отмечая, что они все разные. И дело даже не в расе. Просто видно, что у каждого какие-то свои желания, мнение, стиль поведения… Это было заметно по манере разговаривать, мимике, жестам, одежде, реакциям на окружающий мир. И это было так необычно, и так здорово!

Но как же они общаются между собой, понимают друг друга? То в одной, то в другой группе горожан, спешивших по своим делам и оживленно болтавших, можно было заметить абсолютно разных личностей. Но их это совсем не смущало… А может, в этом вся суть? Чтобы понимать друг друга, не обязательно думать и воспринимать мир одинаково? Или дело совсем в другом, и я еще слишком многого не понимаю? Так странно…

А еще в этом городе было так светло, так много улыбок, так много жизни… И звуки! Не только шум. Были еще какие-то, которые хотелось слушать и слушать. Невольно замедлила шаг, завертев головой, пытаясь понять, что я слышу и где их источник.

— Понравилась музыка? Хочешь посмотреть и послушать выступление уличных музыкантов? — Джером остановился.

Неуверенно пожала плечами, не до конца понимая, о чем он говорит. Но Джером, перехватив поудобнее за руку, сжав пальцами запястье, потащил меня в узкую боковую улочку. Я без труда подстроилась под его шаг, поморщившись от неприятного запаха, который источали стены домов.

Но в следующую секунду мы уже вышли на другую широкую улицу, где стоял невысокий тонкокостный эльф-полукровка, вдохновленно закрыв глаза и склонив голову набок. В его руках была какая-то странная деревянная конструкция, по которой он водил прутом не менее странного вида.

Я едва удержалась, чтобы не открыть рот в изумлении: готова поклясться, прекрасные звуки, что слышала, шли именно отсюда! Но что более удивительно, горожане спокойно проходили мимо этого парня, даже не останавливаясь, словно ничего особенного не происходило. Будто не слышали, какой сказкой он наполняет окружающее его пространство. Не чувствовали, как что-то отзывается глубоко внутри едва заметной дрожью, заставляя всколыхнуться самые разнообразные чувства.

Казалось, от этого всего было труднее дышать. Не выдержав, я невольно потянула за завязки плаща, ослабляя узел. Но ощущение чего-то невероятно прекрасного, щемяще удивительного, сказки, в конце концов, никуда не делось.

Не знаю, сколько стояла так, затаив дыхание, боясь лишний раз шевельнуться, чтобы не разрушить это волшебство. Распахнутыми от восторга глазами смотрела на этого эльфа и не видела его, полностью сосредоточившись на… музыке?

Неожиданно она смолкла. Парень опустил свой инструмент и солнечно улыбнулся, подмигнув мне. Окончательно растерявшись, я обернулась к Джерому. Тот в этот момент, не отрываясь, смотрел на меня. Он выглядел довольным, но в глубине его глаз заметила грусть. Впрочем, наставник тут же встряхнулся и обратился ко мне привычным жизнерадостным тоном:

— Ну что, идем дальше?

Поспешно кивнула, хоть и хотелось остаться еще. Но время ограничено и, подозреваю, я ещё столько всего не видела!

Джером кинул музыканту монету, ярко блеснувшую на солнце начищенным боком. Он поймал ее на лету, не дав коснуться мостовой, и благодарно склонил голову. Его взгляд вновь пробежался по мне, с ног до головы, чуть задержался на шее с ошейником, которую уже не скрывал ворот плаща, но парень продолжил улыбаться, ничем не показав, что это его как-то взволновало. Мы пошли дальше.

Джером шел не спеша, рассказывая мне историю города, показывая на какие-то старые здания и статуи, объясняя их историческое значение. Я внимательно слушала, с любопытством рассматривая все вокруг, но при этом более тщательно осматривала прохожих, подмечая то, чего не видела раньше. На некоторых из них красовались ошейники, похожие на мой.

Чуть позже наставник купил нам по большой сдобной булке, усыпанной сахаром, и потянул к фонтану с широким каменным бортиком. Совсем не аристократично забрался на него с ногами, с удобством устроившись, и принялся уплетать сдобу, приглашающе похлопав по теплому шершавому камню рядом с собой. Не мешкая, осторожно присела, еще раз удивленно окинув мужчину взглядом.

— Что? — отреагировал он с набитым ртом.

Я тяжело вздохнула, покачав головой. Отщипнула небольшой кусочек булки, отправляя ее в рот, и все же решилась заговорить.

— Я с тобой знакома с рождения. Сначала для меня ты был степенным монахом, рассказывающим удивительно реалистичные сказки о прошлом этого мира. И не только сказки. Затем ты стал строгим и суровым учителем, от которого я всегда могла получить совет и поддержку. Когда-то раньше ты был истинным аристократом, варился в котле интриг изо дня в день и, так полагаю, был в этом деле одним из лучших. Периодически в тебе просыпаются эти нотки, что заставляет задуматься: а не маска ли тогда все остальное? Сегодня же я увидела тебя с новой стороны. Никогда ты еще не был таким… таким… — я запнулась, пытаясь подобрать нужное слово.