Шрифт:
Бум. Бум. Бум.
«Робби».
Сознание заволокло туманом, дурманя разум. Живот скрутило, к горлу стала подступать желчь.
«Это не Робби. Нет, не может быть».
«Нет».
«Ни за что».
Я пытался убедить себя, что этого не могло быть, но правда сжимала сердце.
Робби пошел по дороге, потому что я оставил его, а теперь он прижат грузовиком к дереву.
– Он не выжил, – произнес офицер, положив руку мне на плечо. – Мне жаль, сынок.
«Нет».
Я стал качать головой, как сумасшедший, и сбросил его руку.
– Он умер при ударе. Уверен, твой брат даже ничего не успел понять.
«Возьми свои слова назад».
«Это не Робби».
– Ты можешь пойти со мной? Нам нужно связаться с твоими родителями, – он указал рукой, но я лишь отступил назад.
«Нет».
«Заткнись нахрен и перестань меня трогать».
Я вновь ощутил силу в ногах – они больше не подкашивались – и тут же рванул вперед.
Прежде чем даже успел осознать, я оказался среди деревьев и подошел к грузовику.
Бам... бам...
– Воу, какого черта? Отойди сейчас же, – рявкнул кто-то, но я смог лишь упасть на колени.
– Робби, – крикнул я, от рвущегося рыдания сдавило горло, грудь будто разъедало кислотой.
Я увидел его – сперва рюкзак, выглядывавший из-за бампера, а потом и совершенно мокрые каштановые волосы, свисавшие набок.
Робби. Мой младший брат...
Меня схватили чьи-то руки, но я стал вырываться, споткнулся и упал прямо в грязь на задницу. Сердце бешено грохотало в груди, глаза жгли слезы, и меня вырвало.
– Уберите его, – прокричала кто-то неподалеку, но голос потонул в шуме дождя.
Мать-природа словно рассекла небо, оплакивая мою потерю.
Я потянулся вперед, захватывая воздух.
– Робби, – прохрипел я.
Это все моя вина.
Моя вина, черт побери.
Глава 1
Ничто больше не казалось реальным.
Все перестало быть ясным.
Гроб слишком мал.
Этого не должно было случиться.
Откуда-то из динамиков лилась песня «В объятиях ангелов». Воздух был словно токсичным.
Я будто вдыхал яд, он сжимал мои легкие, душил. Мне хотелось, чтобы он и правда пробрался мне в горло и убил. Так бы не пришлось находиться здесь и носить траур.
Отец сидел рядом со мной, сдержанный и собранный, но он так сжимал перчатки, что его костяшки побелели. Лицо обрамляли темные тени, скрывая, тем самым, печаль.
Цветочные композиции, сложенные в слова, смеялись надо мной, отделяя нас от гроба.
«Сын».
«Брат».
Я не знал даже половину собравшихся. Повсюду раздавались всхлипы, а я хотел отгородиться от них – вырыть руками грязь и заполнить ею собственные уши. Лишь бы не слышать их боли. Не видеть печаль.
Все это было слишком.
И во всем повинен я.
Когда гроб стали опускать в землю, с губ матери сорвался звук, которого я никогда раньше не слышал. Он сотряс воздух, и все волоски на моих руках поднялись.
Если бы у смерти был голос, то он бы походил на прерывистые вопли моей матери. Она и сама умирала, ее разбитое сердце сейчас раздирали на клочья на глазах у всех.
По моему телу прошла волна холода, кожа заметно побледнела.
– Нет, нет, нет! Только не мой малыш! Пожалуйста! Прости меня. Прости меня, Робби... – взвыла мама, горе окутало ее своим коконом и стало выжимать воздух из легких.
Мою грудь так сильно сдавило, будто ломались ребра, а сердце готово было упасть к ее ногам.
«Это моя вина».
«Прости меня, мам».
Небо потемнело, над нами сгустились серые облака, словно вызванные ее болью. Начался дождь, снова возвращая меня мыслями к тому вечеру.
«Он не выжил, сынок».
Слезы жгли глаза. Я поднялся и протянул руку к матери, но она ударила меня по запястью. Оставшаяся часть моей души умерла в этот миг.
– Не прикасайся ко мне, – выдохнула мама. – Я даже смотреть на тебя не могу.
Я отшатнулся от нее, уже не слыша успокаивающее бормотание лучшего друга и членов семьи.
Прежде чем смог осознать, я уже бежал.
Крики людей позади превратились в далекое эхо и исчезли за стеной дождя.
Ноги горели, пока я бежал к дороге.
Я не понимал, как долго гнал себя по асфальту, но легкие едва выдерживали темп. Ботинки в кровь натерли ноги. Боль вытеснила собой реальность, глуша причину, по которой я несся сквозь потоки дождя.
Сосредоточившись на стертых конечностях, я заставил себя выбросить из головы образ мертвого брата.