Шрифт:
Он сдержался. Всю дорогу до дома они молчали. Папа так и не смог найти в себе силы поговорить о том, что их ждало.
Аэропорт
— Ура! С голоду мы точно не умрем! — Дима достал из витрины пару консервов. Хотя витрина-холодильник продолжала работать, но будерброды внутри, как он убедился минуту назад, безнадёжно пропали.
«Конечно, не умрем, — Барс обиженно посмотрел на друга, — ты видел сколько тут голубей летает? Я вполне могу добыть парочку для нас».
— О, а тут еще со шпротами! Будешь?
«Валяй!»
— Пить хочешь? — спросил Дима, поделившись с котом тушёнкой.
«Хочу, — ответил тот, не переставая есть, — только найди не слишком холодную».
— Тут под прилавком есть какая-то, — он опустился на корточки, чтобы достать пару бутылок, — лимонад! И вода газированная. Ты газировку не пьешь, наверное?
Кот не удостоил Диму ответом, продолжая налегать на мясо.
— Сейчас еще поищу. Ой, газировка какая странная!
Дима повертел в руках стеклянную бутылку. Вроде бы обычный «Буратино», только вместо привычного длинноносого персонажа на бумажной этикетке было изображено нечто с тремя глазами и изогнутым рогом, торчащим из середины лба. Надпись, выполненная непривычным шрифтом, гласила: «Турабан-но».
— Ерунда какая-то, — он поморщился с сомнением, но все-же откупорил бутылку позаимствованной с прилавка открывашкой, и сделал глоток, — хотя «Буратино» как «Буратино»!
«Про меня не забыл? — возмутился Барс, впрочем, не отрываясь от поглощения очередного куска тушёнки, — тоже пить хочу!»
— Сейчас, найдем что-нибудь.
Пластиковые бутылки с негазированной водой нашлись рядом, в соседнем прилавке-холодильнике. Чтобы кот мог попить, Диме пришлось вылить воду в металлический опустевшую консервную банку.
— Что делать-то будем? — перекусив, они разместились на креслах в зале ожидания с красивым видом на летное поле и начинающийся закат.
«Как закончу умываться, я бы поспал», — ответил кот.
— Как ты вообще можешь думать о сне? — Возмутился Дима.
«Ты вообще в курсе, что котам надо спать минимум четырнадцать часов в сутки? А мы тут уже весь день торчим, и даже не прилегли ни разу!»
— Отец переживает… Наверное…
«Мы сделали все, что смогли, — резонно заметил Барс, — оттого, что ты погибнешь от недосыпа, твоему папе легче точно не станет».
В это время за окном закат померк: включилось перронное освещение. Лучи прожекторов, размещенных на высоких мачтах, залили огромное пространство молочно-белым светом, не оставив теням ни единого шанса. Огромные самолеты в причудливых ливреях, замершие в беспорядке, делали картину нереальной, похожей на снимок странного сна.
— Ого! Видал? Кто-то свет включил! Давай поищем людей!
«Успокойся. Нет тут никого. Только мы с тобой, да голуби. Еще, похоже, крысы — но их мало, и они в подвале. Одни мы. Других людей я бы учуял. Наверно, тут автоматика стоит».
— Нам нужно найти кого-нибудь, кто мог бы рассказать, что здесь происходит. Или произошло.
«Искали уже. Завтра с утра продолжим».
— И вообще — коты — ночные животные. Для тебя закат должен быть чем-то вроде рассвета, который сон разгоняет!
«Во-первых, я с рождения живу с людьми. Адаптировался. Во-вторых, котам надо спать несколько раз в сутки. Не так важно, когда — днем или ночью. И в третьих, коты наверняка не единственные из существ, которые предпочитают охотиться ночью».
После этих слов Дима поежился, бросив тревожный взгляд на темнеющее небо.
— Ладно. Пойдем поищем, где можно с комфортом разместиться. Наверняка тут есть комнаты, где отдыхают летчики.
Помещений для отдыха экипажей они не нашли. Зато нашли кое-что получше: на верхнем этаже за стеклянными дверями с надписью «ZDL Lounge» скрывался уютный зал с многочисленными диванчиками, креслами, столиками и большим буфетом. Там была даже галерея с большими изолированными душевыми кабинками и, что казалось совсем чудом — настоящими спальными комнатами, где стояли кровати, застеленные хрустящим от чистоты бельем.
В одной из таких спален они и разместились. Дима нашел на стене возле кровати регулятор освещения, и выключил его. Однако жалюзи на окнах во всю стену опускать не стал, поэтому в помещении было довольно светло — прожектора на перроне горели по-прежнему ярко.
— Будь сейчас отец с нами — я был бы совсем счастлив. Тут можно было бы провести целые каникулы! Мы бы облазили все самолеты, может, попробовали бы запустить двигатель…
«Ага, и улетели бы в дальние теплые страны, — с иронией прокомментировал Барс, — очнись! Какие каникулы? Тут явно было что-то чрезвычайное! Я надеюсь только, оно уже миновало».