— «Ты? Какой интересный ход событий», — в голосе слышалось удивление. — «Чем же она тебе так насолила? Или может ты просто сдался? Оффендер, это на тебя не похоже».

Флорист выкинул окурок сигареты в огонь, встав напротив собеседника да прислонившись к камину.

— Сколько хороших удобрений не вкладывай, но эта роза распускаться не желает, — цокнув языком, маньяк опустился и поднял простреленную шляпу.

— «Сколько не рассказывай о своих похождениях, мне всё равно тебя не понять».

Оба высоких силуэта продолжали стоять друг напротив друга в тишине на фоне огня. Звуки тикающих часов, шум деревьев за окном и потрескивание древесины чем-то напомнило обеим собеседникам о доме. Почему они враждуют? Что даёт им право так обращаться с людьми? Всё вполне очевидно — это власть. Показать, кто сильнее, кто умнее и проворнее. Тактика у обоих была кардинально разной: один считал, что только через людские желания можно получить всё, чего только пожелаешь, другой же стремился к тотальному и неизбежному контролю при помощи страха.

— «Она мертва», — гробовым голосом произнёс мрачный жнец в костюме, в то время пока Оффендер «смотрел» сквозь отверстие в шляпе. — «Думаю это конец».

— Это они тебе доложили? — спокойно спросил маньяк, выкидывая головной убор в камин.

— «Да».

Довольно хмыкнув, насильник сложил руки в карманы пальто, «глядя» в сторону безликого.

— «Жалкий собственник», — прошипело чудище.

— Что поделать, — пожав плечами, флорист исчез, словно его раньше здесь и не было.

***

«Где я?»

Темнота, пропитанная холодом и беспомощностью, окружала девушку повсюду. Что-то несуществующее сковывало и не давало пошевелить ни единой частью тела. Шелест листвы и чириканье птиц пробудило и высвободило из оков неизвестности. Продрав глаза, Рэйлин заметила — у ног находилась узкая каменная тропа. Приподняв голову, рассмотрела, как вдоль горизонта простирались тысячи сосен и пихт. Яркое солнце, плывущее сквозь огромные пышные облака, впивалось лучами в зелёные листья, порою задевало синеволосую девчушку. Сморщившись, Лин завязала шнурки на темно-бордовых кедах и встала с земли. Подул тёплый весенний ветер, окутывая силуэт с головы до ног. Выйдя из-за тени, женская нога ступила на камень и взгляд окинул неизвестность. Впереди простиралась всё та же дорога. Казалось, ей не было конца.

— «У тебя здесь довольно просторно», — раздался монотонный серьёзный голос сквозь деревья. — «Мне нравится», — силуэт остался скрытым в тени.

— Кто Вы? — Рэй обернулась. — И где я?

— «Ты спишь, но наш с тобой разговор вполне реален, Рэйлин».

— Вы меня знаете? Откуда? — девушка стала приближаться к незнакомцу. — И кто Вы такой?

Высокий силуэт выглянул на свет, прислонившись к дереву. Слендер навис над девушкой.

— Так значит он не один. И много вас таких? — заикнувшись, спросила Рэй.

— «Таких?»

— Безликих. Вас много? — уточнила девушка.

— «На целый мир может хватить».

— Хорошо, а что я здесь делаю? И… — собеседница метнула взгляд в сторону двухметрового силуэта. — Как мне к Вам обращаться?

— «Ты ни разу не слышала обо мне?»

— Ммм… А должна? — девушка неловко почесала голову.

— «Позволь пригласить тебя прогуляться».

Слендер резко исчез и оказался впереди.

— «Вдоль этого пути. Мне нужно с тобой побеседовать».

Рэйлин без лишних вопросов вернулась к каменной дороге. Неспешным, прогулочным шагом да под песни птиц оба собеседника стали идти через лесную обитель. Поворот направо — и вновь бесконечная линия в никуда. Лишь прибавилось далёкое журчание ручья.

— Так… — протянула Рэй, глянув снизу-вверх на безликого. — Что Вы хотите обсудить?

— «Ты, наверное, уже знакома с Оффендером».

— Пожалуйста, можно о нём не упоминать? Слышать не хочу о том, кто убил моих друзей.

— «Прошу меня простить. Я лишь хотел донести весть, что он перестал тебя преследовать».

Собеседница резко остановилась.

— Что? Но почему?

Безликий прошёл ещё пару шагов вперёд и тоже встал, «огляделся» по сторонам, словно высматривая что-то. Ветер усилился, подгоняя облака, и, тем самым, укрыл солнце ото всех.

— «Посчитал, что ты мертва благодаря мне. Будет теперь знать, что нужно всё проверять, а не вестись на слова только потому что мы братья».