Сзади зашуршала крышка камеры. Кто-то еще вышел из регенерации.

– Тринити, – стоявший сзади бионикл был выстроен для работы на глубине, и его речевой аппарат совмещался с воздушным пузырем, отчего голос получался утробный и вибрирующий. – Что ты делаешь?

– Учусь смеяться, – бионикл всегда отвечает прямо на поставленный вопрос.

– Зачем? – глубоководник никогда не видел смеха. Максимум – довольные улыбки на лицах заказчиков.

– Хочу понять, как это можно использовать в терапии. Смеяться – хорошо. Хочу понять. Почувствовать.

– А тебе не хорошо? Ты не прошла регенерацию?

– Прошла.

Бионикл с пузырем в гортани задумался, не понимая ситуации. В его мозгу не состыковывались понятия «прошла регенерацию» и «хочу, чтобы было хорошо». Для него это было тождественно.

Тринити обернулась:

– Не обращай внимания. Я стараюсь быть ближе к детям. Мне кажется, это помогает их лечить.

– Тебе кажется?! – глубоководник впал еще в больший ступор. – Тринити, обратись к разработчикам за дополнением мимики.

– Да, хорошая идея, я подумаю, – Тринити еще раз посмотрела на свое отражение, плавно развернулась и ушла вглубь зала – одеваться к новому рабочему дню.

Глубоководник присмотрелся к своему отражению, потер стекло, попробовав убрать пятно со своей щеки, разочарованно булькнул и тоже ушел.

И только голубовласый профессор-борх не сдвинулся с места. Удивленный, озадаченный, нет – ошарашенный, он как вкопанный стоял по ту сторону темной стеклянной перегородки.

Глава 4

Открывающему труднее всего. В первый час наплыва посетителей он обычно ничего не успевает. С восьми до девяти человек работает один и у кофе-машины, и на кассе, а это основное время продаж «на вынос».

Именно поэтому Аля поехала в кафе к восьми. Хоть она и соврала маме – открывала сегодня другая бариста – была уверена, что в кафе ей будут рады.

Еще пустой зал встретил ее шумом воды и гулом кофемолки – коллега готовилась к смене. Аля повязала передник и вошла в зал. Солнечные зайчики скакали тут и там, отражаясь от зеркальных витрин. Картины, висящие по стенам, манили пейзажами. Девушки с плакатов широко улыбались, протягивая гостям чашку и, в общем, встречать тут утро было приятно.

Их кофейня была не сетевой. Благодаря этому они были спасены от единого кремово-коричневого дизайна. У них были белые стены, цветы и книги на окнах. Много искусственно состаренных баночек, леечек, вазочек, ящичков со всякой милой мелочью внутри. Але здесь нравилось. Место было красивое и, одновременно, уютное. Удачный и ненавязчивый стиль «Прованс»: как будто они зашли в кухню французского крестьянина, когда тот уже ушел в поле.

Местечко нравилось не только Але, но и многочисленной толпе студентов, обитающей вокруг. Вот и они – им на пары к восьми тридцати. Денег нет, все как один берут по простому американо. И дешево, и проснуться помогает.

Чуть позже – офисные работники. Эти уже просят и раф, и сиропы, и сэндвич или круассан с собой.

В потоке Аля не заметила знакомое лицо.

– Вам здесь или с собой? – спросила она на автомате, подхватывая картонный стакан.

– Здравствуйте, Аля. С собой.

Удивилась, выглянула из-за кассы. Сергей несмело улыбался, пытаясь поймать ее взгляд. Ах! Что там мне с утра советовали? Веркины пожелания вряд ли исполним, но почему бы не послушать маму и не начать гулять перед сном? К тому же, это доктор рекомендовал.

– Доброе утро, Сергей! – приветствие вышло каким-то чересчур торжественным. – Рада вас видеть, – проговорила Аля уже тише, убирая волосы за ухо.

Сергей расплылся в улыбке:

– Аля, вы знаете, вы мне очень помогли вчера!

– Я?

– Да, – Сергей замялся и покраснел. Не будет же он в самом деле говорить ей, что ему помогло то, что она была без макияжа. Он смотрел Але в глаза и понимал, что она ждет от него продолжения или хотя бы пояснения.

– Вы такая свежая, то есть, нет, вы такая неприукрашенная, то есть… я хотел сказать…

Губы Али сами собой расплывались в улыбке, а брови удивленно поднимались. Сергей чертыхнулся.

– Аля, а можно вас пригласить? – задумался. Начиная разговор, он не планировал никого никуда приглашать. Куда пригласить-то?

– На чашечку кофе? – смеясь, подсказала ему Алька.

– Да. То есть, нет!

Они оба рассмеялись. Она задорно и заливисто, а он натянуто. Пригласить бариста на чашечку кофе. Осёл. Неудивительно, что у него до сих пор нет подружки.

– Я сегодня до девяти. Поздновато будет. Может, встретимся завтра?