– Нет, я не голодна, дома поем.

– Останешься сегодня тут, завтра Серый поможет с вещами. – снова приказ.

Поджала губу. Внутри начал зарождаться ком протеста, который грозился разорваться в любую секунду. Что за мода такая у всех, приказывать мне?

Отказаться? Слишком подозрительно. Согласиться? Непозволительная наглость с моей стороны. – размышляла, стараясь успокоить свои чувства.

– Я подумаю над этим. – забрала у него тарелку и не глядя на него направилась к выходу из комнаты.

Самое безобидное что смогла придумать и для него, и для себя.

– Сегодня останешься здесь. – донёсся до меня недовольный голос.

Почти пол девятого, а я только вымыла посуду и убрала за собой кухню. В свой новый дом попаду только к половине двенадцатого, если выеду сейчас. Так не хочется никуда ехать, поэтому иду на поводу у своих желаний и принимаю решение остаться тут. Ломалась и сопротивлялась я недолго, минут десять, может пятнадцать…Здравый смысл – коим я окрестила своё решение – победил.

Возвращаюсь в комнату к Виктору и достаю из шкафа футболку, я слишком устала от этих вещей, хочется чего-то лёгкого, свободного. Без труда нахожу ванную комнату, приняв душ переодеваюсь в футболку, которая служит для меня целым платьем и отправляюсь в гостиную, нужно подумать, что и как делать дальше.

– Я жду тебя в комнате. – стальной голос прервал мою вечернюю практику.

– Зачем ты встал? Тебе нужно спать. – быстро подскочила на ноги и поправила футболку, прикрывая стратегические места, которые хотелось бы скрыть от посторонних несмотря на то, что этот посторонний мой “парень”.

– Не поздно для спорта? – спросил, приподняв одну бровь.

– Это йога, я для неё никогда не поздно – пробурчала себе под нос – Почему ты встал? – делаю неуверенный шаг в его сторону.

До меня, кажется, только сейчас начинает доходить что я нахожусь в комнате с совершенно незнакомым мужчиной, и никто не знает где я. Господи, какая же я дура! Даже несмотря на то, что у него сотрясение и он только очнулся – я всё равно ему не соперник. Раздавит одной левой!

– Пошли. – взял меня за руку и повёл в комнату.

А что, если он маньяк и сейчас изнасилует, а потом убьёт меня? Или просто воспользуется мной и вышвырнет на улицу?

– Так и будешь стоять? – спросил, уже устроившись на кровати – Уль, всё в порядке? – в его голосе послышались нотки тревоги, будто он переживает и это немного меня успокоило.

– Да, всё хорошо. – слабо улыбнулась ему и подошла к кровати.

Я устроилась с краю, подальше от Виктора. Сегодня мне предстоит провести ночь в одной постели с незнакомцем. Где были мои мозги?! Видимо мама в чём-то и права, кидая обвинения в мой адрес. В голове у меня явно гуляет ветер.

– Доброй ночи. – услышала тихий шепот и ощутила лёгкий поцелуй на оголившемся плече.

Ночь прошла так себе. Хотя могло быть и хуже, все мои фантазии могли сбыться и это было бы ужасно. Чего я только не на придумывала! От сексуального рабства, до расчленённого трупа. Моего трупа. И как все эти идеи могли появиться в моей светлой голове?

Слава Богу Виктор еще спал, и я могла спокойно позаниматься, после позавтракать и хорошенько подумать. Хотя что тут думать?

– Беги как можно быстрее и дальше! – кричит мой мозг.

– Останься и помоги ему, он нуждается в тебе. – упрямо твердит сердце.

А что же говорит тот самый внутренний голос, к которому я обычно прислушиваюсь? Ох, так этот предатель бессовестно молчит!

Заглянула в комнату и засмотрелась на мирно спящего мужчину. И как его бросит одного? Кто приготовит ему завтрак? А если и приготовит, то будет ли придерживаться диеты и следить за тем, чтобы он принимал лекарства? Нет, я останусь. Дура скажите? Да, наверное, я свами соглашусь.

На завтрак овсяная каша с орехами, фруктами и никакого сахара – так доктор велел. Молоко для Виктора, а для себя не нашла ничего на этой кухне. Кофе я не пью, а чай предпочитаю в виде трав, а не пыли в пакетиках.

– Доброе утро. – шёпотом бужу Витю. Ну как утро, уже одиннадцать – Завтрак.

– Доброе, ты уже поела? – спрашивает, принимаясь за еду.

– Да, пока ты спал. – не знаю куда себя деть. То ли уйти, то ли остаться.

– Во сколько ты встаешь? – ещё один вопрос.

– Обычно в семь, иногда раньше.