– -Можем мы наконец купить ликер и убраться отсюда?
– - вдруг ни с того ни с сего взорвался Хэл.-- Мне плохо. Должно быть во всем виновата духота. Ну, или что-то другое...

– -Конечно, другое,-- проворчал Фобо и послал официантку за двумя квартами. Пока они ждали заказ, их внимание привлек застывший в дверях низенький очкец в голубом плаще; его черные сапоги сверкали, а хоботок маски был поднят, словно перископ субмарины, в поисках жертвы.

Хэл разинул рот от удивления и выдавил из себя: "Порнсен! Вон из-под плаща торчит край формы!"

– -Шиб,-- согласился Фобо.-- И это опущенное плечо тоже выдает его. Интересно, кого он хочет здесь провести?

– -Мне надо сматываться,-- честно сказал Хэл.

Тут вернулась официантка с двумя бутылками. Фобо расплатился и протянул одну из них Хэлу, который машинально сунул ее во внутренний карман плаща. Иоах видел их, но явно не узнавал: Хэл был в маске, а сочувственник был для Порнсена на одно лицо со всеми другими очкецами. Порнсен, похоже, собирался приступить к тщательному поиску со свойственной ему методичностью. Он отважно поднял одно плечо, двинулся к ближайшей кабинке и стал раздвигать шторки одну за другой. И если он видел там очкеца в маске, тут же срывал с него его личину.

Фобо прыснул и сказал по-американски:

– -Не долго же ему позволят этим заниматься! За кого он нас принимает? За мышей?

Случилось так, как он и ожидал: когда Порнсен собрался сорвать маску с очередного, весьма дородного очкеца, тот поднялся во весь свой огромный рост и сам сорвал маску с иоаха. Пораженный тем, что под ней оказались не этаозские черты, он с секунду пялился на землянина, а затем, издав победный взвизг, схватил его за нос.

И началось светопредставление: Порнсен опрокинулся на стол, сметая с него кружки, и потом рухнул оттуда на пол. В ту же секунду на него ринулись два очкеца. Два других почему-то сцепились между собой и стали кататься по полу. Дюроки, вооружившись короткой дубинкой, попытался вразумить своих клиентов, но кто-то плеснул ему прямо в лицо жучьим соком.

Тут Фобо щелкнул выключателем, и весь кабачок погрузился в темноту.

Хэл замер на месте, не зная, что предпринять. "Положись на меня",-- послышался шепот, и его ладонь стиснула чья-то рука Хэл побрел, спотыкаясь в темноте и полагаясь только на своего провожатого.

Но, похоже, идея о черном ходе пришла в голову не только Фобо, им половина толпы ринулась туда. Хэла оторвали от очкеца, опрокинули, и он почувствовал, что на него несколько раз наступили. Сочувственник словно растворился -- как Хэл его ни звал, он слышал только отдельные возгласы:

– -Лупи его!

– -Слезь с моей спины, ты, жучий сын!

– -Великая Лярва!

– -Да где тут выход-то?!

К шуму добавились резкие звуки выстрелов. Хэл уже задыхался от мерзкого запаха, выпущенного очкецами из своих псих-сумков, и отчаянно стал пробиваться на улицу. Через несколько секунд сумасшедшей пляски по ворочающимся телам он оказался на свободе и тут же понесся со скоростью, на какую только был способен. Ему было все равно, куда бежать. Единственное, чего он сейчас хотел,-- это как можно больше и скорее увеличить расстояние между собой и Порнсеном.

Он летел со всех ног, налетая на углы и торопясь убраться с освещенной улицы. Наконец, он решил, что пробежал уже достаточно и, свернув в переулок, присел за большой квадратный контейнер (мусорный -- судя по запаху) и позволил себе отдышаться. Теперь, когда он мог слышать что-то еще, кроме своего шумного дыхания, он рискнул выглянуть и прислушаться: вроде никто за ним не гнался. В кармане плаща он нащупал бутылку, чудом уцелевшую в свалке. Ну что ж, Жанет получит свой ликер. И хороший рассказ впридачу. В конце концов он прошел сквозь все эти муки ради нее! И заслужил награду.

При мысли о награде он покрылся гусиной кожей и быстро пошел вперед. Он понятия не имел, где находится, но у него в кармане была карта города, отпечатанная на корабле, с названиями улиц на трех языках: сиддо, американском и исландском. Так что оставалось только подойти к ближайшей табличке, свериться с картой и благополучно вернуться домой. А что до Порнсена... у него нет никаких прямых улик, и ему придется здорово потрудиться, чтобы их добыть. Золотой "Ламед" Хэла ставит его выше всяких подозрений. А этот Порнсен...

12

Порнсен! Стоило лишь помянуть его, как он тут же явился во плоти. Хэл услышал у себя за спиной стук высоких каблуков и оглянулся: на него надвигалась низкая круглая фигурка. В свете фонарей был отчетливо виден кривобокий силуэт, черные кожаные сапоги ярко блестели, и маски на нем уже не было.

– -Ярроу!
– - пронзительным голосом воззвал гордый своим триумфом иоах.-- Не пытайся бежать! Я видел тебя там, в этом притоне разврата. Тебе не уйти от возмездия.

Он подскочил к остолбеневшему, все еще не верящему своим глазам Хэлу и принюхался: