— Понимаю.

— Проследи, чтобы к сегодняшнему вечеру, её духа тут не было, она будет сопротивляться, но теперь ты командир, не отдавай её им! Дурочка не понимает, для неё это игрушки. Мы оба знаем, что у каждой игры есть свой финал, если наши прибыли сюда, в задницу мира, значит они крайне радикально настроены, не дай им добиться успеха! Хорошо, Киби?!

Киб посмотрел на товарища с участием.

— Даю тебе слово офицера, что с ней ничего не случится! Я найду её.

Наб улыбнулся и схватил его за рукав.

— Спасибо, друг! — раненный потянулся к карману и извлек золотое кольцо в пакетике, — вот, смотри, сделаю ей официально предложение прямо сегодня, а в Салантосе мы распишемся, — губы командира расплылись в улыбке.

— Предложение будет до порки или после?

— Еще не решил, — рассмеялся Наб.

[1] Кордерер- столица государства Аговир.

За несколько часов до этого.

Сон отказался приходить в сознание Лолы. С час пролежала рядом с любимым. В отличие от неё, Наб заснул почти мгновенно, во многом этому поспособствовала повышенная доза обезболивающих, что вколол ему Бон. И теперь командир наемников спал как младенец.

Девушка поднялась в санузел. Из большой бутыли накачала воды в таз. Умылась, помыла пыльные волосы и массивной щеткой зачесала их назад. В надколотом снизу зеркале внимательно изучила отражение: зубы пожелтели еще сильнее, появились морщины на лбу, да и вообще, в свои двадцать семь лет, выглядела на все сорок. Дизентерия, язва, цистит и каждодневный стресс сделали своё дело.

Да уж подруга, ну и видок у тебя. Вернусь домой, хорошенько осяду в больничках и салонах красоты. Айка на ноги поставила, можно теперь и собой заняться, а то прямо каноничная ведьма, такой «красоткой» только детей пугать. На возвращение прежней Лолы уйдет ни один миллион…издержки.

Пожалуй, он прав, хватит с меня. Все, я устала. Всех обеспечила, и Набу больше ничего не угрожает, с такими ногами в бой он уже не пойдет, а через четыре дня и для него война закончится. Подожду его в Кордерере, а потом новая жизнь. Наконец-то увижу Айка. Обещание я выполнила!

***

Май 3029 года. Круин. Раеоонский Доминион

Вряд ли этот вечер мог похвастаться какой-либо особенностью, ничего необычного не предвещал. Лола тихонько постучала несколько раз в дверь комнаты брата, ответа не последовало, вошла внутрь.

Айк лежал неподвижно под покрывалом, на втором плане шумел телевизор, показывая очередное политическое ток-шоу, но парень не обращал на него внимание. Уставившись в потолок, не моргая, рассматривал яркий плафон. Изуродованная ожогом мимика выражала полную отрешенность от окружающей обстановки.

Обогнув кровать, девушка присела на край и положила ладонь на руку брата.

— Ну что, Айки, готовься, сейчас мыться пойдем.

Изуродованные губы исказились в попытки выговорить фразу, с трудом, но Лола поняла.

— Я должен был умереть, я обуза для вас. Принеси мой пистолет.

— Чушь, сам понимаешь, что говоришь?! Я люблю тебя, все мы любим, ты же наш Айк, дурачок, выбрось эту дурость из головы, — нежно произнесла девушка, а из ореховых глаз калеки хлынули слезы.

После возвращения, он ничего не рассказывал о войне и о случившейся трагедии. Единственное, что узнали близкие от сотрудников военкомата — машину подбили, все погибли, а ему оторвало ноги и изуродовало лицо, выжил благодаря чуду.

Родители с сестрой не поднимали эту тему, ночь ярко показывала, что чувствовал их сын и брат, поэтому тормошить старые раны желания ни у кого не возникало.

В глазах Айка появились гневные нотки, слезы бессилия хлынули ручьём.

— Эти сволочи во всем виноваты, спасители хреновы! Я должен был остаться там, внутри с моим экипажем, а эти меня вытащили! Молил их, чтобы не трогали и оставили в покое… Ещё какая-то баба там визжала как резанная! Сволочи… я видел уже этот планетарий, оставалось две недели до конца… — мужчина глубоко всхлипывал, — кому я теперь такой нужен, смотри, и не мужик вовсе, урод… — последние слова Лола не разобрала, они утонули в горьких судорожных вздохах. Девушка обняв брата, зарылась лицом в светлую шевелюру, кое-где оставшуюся на изуродованном черепе, еще крепче сомкнув объятия, прошептала:

— Ты мне нужен! Помнишь, как мы полетели с тобой на световой фестиваль, в Бэинхолд, лет восемь назад он проходил, невероятное зрелище, народу было не счесть, ты посадил меня на плечи, и я смогла посмотреть светопреставление, ты еще постоянно спрашивал, что там происходит, а я тебе под гвалт музыки пыталась пересказать, — девушка улыбнулась, — а после я захотела кукурузы, и мы бегали, наверное час по центральному парку и искали ларек, в котором она осталась, помнишь, и нашли же.

За долгое время, на лице Айка появилось подобие улыбки.