[1] МСМК- мастер спорта международного класса

[2] Уайкыд- офицерское звание в Аговирских ВС, соответствующее полковнику.

Июль 3024 год. Бэинхолд. Раеоонский доминион.

За последние четыре дня аэропорт Бэинхолда сильно изменился, вернее, изменились его посетители. Среди прибывающих и желающих покинуть столицу всё больше преобладало солдат-ветеранов.

Самолеты с участниками боевых действий приземлялись ежечасно. Бэинхолд стал центральным авиаузлом, в который слетались все лайнеры из павшей Честии.

В столице, солдаты пересаживались на другие рейсы, позволяющие добраться до малых родин.

Так, в разгар лета, ближе к обеду, прибыл очередной борт. Лайнер вырулил с взлетной полосы к центральному зданию аэропорта, через несколько минут подъехал трап, и пассажиры в защитной форме весело стали спускаться по ступенькам вниз. Многих заметно штормило.

День выдался пасмурный и влажный, сильно ощущалась духота, но никому не было до этого дела. Войне конец! Время оставить за спиной прошлое и выстраивать будущее, теперь всё будет по-другому, ведь мирная эпоха открывала двери в новую жизнь.

Группа из семи военнослужащих протиснулась сквозь толпу ветеранов к табло на стене. Внушительных размеров синий экран показывал ближайшие прилеты и отлеты рейсов на сегодняшний день.

Наб и Нарнис едва стояли на ногах. В самолете русоволосому посчастливилось занять место рядом с командиром и Алеаном, а так как совесть и запас прочности не позволяли в одиночку опустошить две трофейные бутылки крепчайшей настойки, пришлось делиться с товарищами. Однако, Алеан проявил слабость, и поэтому имел возможность мыслить яснее соседей по креслам.

— Где живет наш командир? — заплетающимся языком вопросил Алеан.

— Он живет в наших сердцах! — пламенно протянул Нарнис. Повисла пауза, Рыжеволосый отвесил приятелю затрещину:

— Болван, он не может жить в наших сердцах, он же ещё жив!

В последней отчаянной попытке одержать вверх над силой притяжения, командир оперся на колону. Прошептав что-то нечленораздельное, сполз по ней вниз и накрыл голову руками.

— Вот он и пал! — цокнул Газину.

— Вашу мать, мы летели полтора часа, когда вы ушлепки так набраться то успели? Ну ладно эти двое, Наб, а ты-то куда?

— Кэп, надо лететь домой, откуда ты, дружище? — Нарнис припал на колени рядом с командиром, пытаясь вызнать адрес малой родины. Не добившись результата, устроился рядом, облокотил голову тому на плечо, и подобно товарищу, забылся мертвым сном. Озан, посмотрев на это безобразие, добавил:

— Создатель, а я им спину доверял, — развернулся и пристальнее всмотрелся в табло— на Аллон и на Саниму сегодня вылетов нет, скорее всего завтра. Предлагаю на сегодня снять этим алконавтам номер в гостинице, к завтрашнему дню должны протрезветь.

— Добро, мы тогда втроём тут останемся, через пятьдесят минут на Круин Рыжика посадим, а там, через час и мой с Газину на Овину, — Раг притянул к себе нетрезвого рыжеволосого детину и слегка встряхнул, — домой полетишь, дружок. Дай телефон, твоей позвоню, а то в таком виде ещё потеряешься. Пусть хоть свои встретят.

Пока Раг звонил родне Алеана, Газину собрал у них документы и отправился в кассу купить билеты и разузнать о завтрашних рейсах. Рыжеволосый крепко обнял девушку и поцеловал, со словами «Люблю тебя, сеструха!». Илона ответила взаимностью — чмокнула того в щечку.

Газину вернулся с новостями. Раздал книжечки обратно, обратился к Озану,

— У этих двух вылеты завтра днем: в час и в два сорок. Я сделал бронь, утром выкупите.

Взяв под руки «павших товарищей» потащили их до такси к выходу. Алеан, отягощенный бесчувственным Набом, запел весьма патриотичную песню, а Илона с серьёзной миной на лице, комично отбивала строевой шаг, замыкая шествие и вызывая тем самым одобрительный свист и хлопки в ладоши попадающихся на пути ветеранов.

Загрузили пожитки в багажник, а Нарниса с Набом на заднее сидение. Попрощались, ну, насколько вообще можно было попрощаться с людьми, в крови которых промилле перевалило далеко за двойку. Озан попросил таксиста подождать, встали у машины, перекурили.

Все обнялись друг с другом, у Илоны заструились слезы и упали на сержантские лычки Алеана.

. — Отставить раскисать, Одуванчик! — рыжеволосый потрепал девушку за щёку, нарушив свой собственный приказ. Дал волю чувствам.

— Да, это я так, опять соринка в глаз попала, — девушка махнула рукой, утерев рукавом ресницы.

Газину толкнул Озана в грудь, тот отшатнулся.

— Провалитесь вы оба под землю, правда! Везите уже этих двух голубков отсыпаться, а то мне сейчас тоже соринка в глаз попадет, — глаза мужчины увлажнились, мягким тоном добавил, — буду по вам скучать.