— Какой ужас.

— При этом он заставил Уила отказаться от меня.

— То есть Уильям чувствовал тогда к тебе, тоже, что и ты к нему?

— Да, мам.

— Ну, я же говорила, что не надо было тебе срываться ко мне тогда.

— Все хорошо, мам. Когда я его увидела, я, правда чуть с ума не сошла. Он был весь в синяках, не вставал, и каждое движение доставляло ему боль. Я тогда возненавидела Энтони за это. Но Уил не захотел со мною общаться, и я ушла тогда из его комнаты. Но, потом вернулась, и хотела расспросить его, а он тогда еще не видел. И я услышала, мам, он говорил, что очень любит меня, и я об этом никогда не узнаю, и что он должен отпустить меня.

— И ты?

— И я ушла из комнаты.

— Почему?

— Потому, что я спала с Энтони и не могла сказать об этом Уилу, хотя позже он выудил из меня признание во всем.

— Детка — мама сочувственно смотрит на меня.

Мы отпиваем вино, и я продолжаю дальше.

— Дальше он прозрел, когда я заглянула к нему, чтобы попрощаться.

— Ты хотела уйти?

— После его слов, я уже не знала, что мне делать, но уйти от него я не смогла. На следующий день Энтони не отходил от меня ни на шаг. Но ночью у Уила был кошмар, и я пришла к нему и осталась с ним на ночь.

Мама смотрит на меня вопросительно.

— Мам, мы просто спали. На утро Энтони взбесился и, наверное, побил Уила, не знаю, он закрыл меня в своей комнате. Когда я выбралась, он уже вышел от Уила и сказал мне, что вечером будет вечеринка. Когда он ушел на работу, я пошла к Уилу, но он не хотел меня пускать. Я его уговорила и расспросила про его кошмары. Это вообще отдельная история.

— Расскажи Эм.

— Когда ему было пятнадцать лет, он со своей сестрой Дженой попал в аварию на такси. Она погибла в аварии, а Уил пробил голову. Он сутки не приходил в себя в больнице. А когда пришел, то узнал, что Джена погибла. Он винил себя все эти годы в её смерти.

— Почему?

— Потому, что уговорил ехать с ней за подарком для мамы и не пристегнул её.

— Но его вины же здесь нет.

— Нет, конечно, но Энтони и его отец обвиняют его до сих пор. Мне, кажется, он и себе не может этого простить.

— Какой кошмар.

— Да и самое страшное — это отношение отца к нему. Он с детства его бил. В пример всегда ставил Энтони. А когда Уил вернулся из больницы, то Джонс избил его до потери сознания и больше не общался с ним шесть лет. Он шесть лет жил один, наедине со своими кошмарами. Они даже не приходили к нему ночью, когда он кричал. Я первая, кто за шесть лет пришел к нему. Он очень замкнулся. Вот, я отвлеклась.

— Да, уж, семейка та ещё.

— В общем, он рассказал мне про кошмары, про вечеринку и, что Энтони хочет мне предложение сделать. Перед уходом он сказал мне, что не сможет сегодня смотреть на меня рядом с Энтони, вечером. И я поняла, что это его признание. В тот момент я поняла, что отвечу Энтони «Нет» на вечеринке. Так и случилось. Причем я заставила их мать признать, что он не виноват в случившемся и доказать это Энтони. Когда я ушла с вечеринки, то нашла Уила. Его сильно избили друзья Энтони, у него были сломаны ребра. Я отвезла его в больницу. По дороге он сказал мне о своих чувствах, а я ему о своих и мы тогда поцеловались в первый раз. В больнице, когда он пришел в я была с ним, он был таким счастливым. И к нему пришли мама с Энтони. Энтони тогда извинился перед ним, за то, что обвинял его в случившемся с Дженой. На следующий день в универе я увидела Энтони. Он был очень разбит, и расстроен. И мне до сих пор стыдно, что я причинила ему столько боли. Он захотел уехать из города, лишь бы меня не видеть с Уилом. Я в тот момент, захотела вернуться сюда, чтобы не вставать между братьями.

— Ты опять хотела уехать и бросить Уильяма?

— Да, но Уил переубедил меня, и я осталась с ним. Когда его выписали из больницы, и мы приехали к нему домой, я заметила, что Энтони не может нормально общаться с ним. Тогда я решила поговорить с ним и признаться в том, что я давно уже полюбила Уила и попросить его остаться друзьями, чтобы нормально общаться. Но я ничего этим не добилась. У него началась истерика, и он выгнал меня из комнаты. Мне так больно от того, как поступила с ним.

— Детка, я тебя тогда предупреждала. Тебе надо было отпустить его, когда он хотел вернуться домой от нас.

— Мам он тогда в таком состоянии был, ты просто не знаешь. Он всю ночь не спал, был измотан морально и физически. Он бы не доехал до аэропорта. Он уснул, как только лег на подушку. Я не могла его тогда отпустить. Ну вот, а дальше. Энтони зашел на кухню, где была я. Я сидела без света и он меня не заметил. Он попил воды и разбил стакан, швырнув в раковину. Я вскрикнула, напугав его. Он включил свет и стал убирать осколки. Порезался. Я приложила ему полотенце к руке, а он меня поцеловал так отчаянно — как вспомню аж, мурашки по коже. Его последний поцелуй. Как он там. Лишь бы выкарабкался. — В общем, это все произошло на глазах Уила. А потом он набросился на него и они подрались. После этого я кое-как убедила Уила, что не люблю Энтони, и этот поцелуй для меня ничего не значил. Что я на него даже не ответила. Тогда мы решили жить отдельно от его семьи и снимать квартиру. Мы прожили счастливо один день, потом вмешался Энтони. Он нашел его слабое место и сказал ему, что после той травмы он может свихнуться и причинить мне вред. И он поверил Энтони и бросил меня.

— Он ушел от тебя?

— Мы очень тяжело расходились. Когда он ушел от меня он чуть не попал в аварию. И каким-то чудом не угодил под грузовик.

— Ужас.

— Да я почувствовала при этом, что с ним что-то происходит. Но все обошлось. Через два дня он вернулся и я очень рада этому. Эти два дня были просто адом для меня и для него. Он даже заболел после этого. У него была очень сильная ангина и температура высоченная. Когда ему стало лучше, мы съездили за его вещами. При этом Энтони подговорил одноклассницу Уила, чтобы она поцеловала его у меня на глазах. Я об этом позже узнала, конечно. С начала я не поверила своим глазам и погорячилась. Хотела уйти от него, он кое-как убедил меня, что не делал ничего. И эта Саманта сама бросила его из-за травмы, пока он восстанавливался. А сейчас она набросилась на него. Но он меня не обманывал никогда, и поэтому я поверила ему. К тому же он сорвал голос, пока звал меня. И мне до сих пор стыдно, что повелась тогда, а он оказался прав.