«Плохи дела», – подумала Лиз, продолжая пристально отслеживать ментал «овоща».

Никаких изменений. Более того, новоиспеченный капитан не нашел ничего лучшего, как начать водить стилом в своем дурацком блокноте.

Да он рисует! С неприятным теперь чувством вспомнила Лиз «Спящую девушку-астронавта». Как же она могла позволить так дешево себя провести! Наверняка механтропы обладают фогографической памятью к совершенной моторикой мышц. И все же… все же жаль, что «Девушка-астронавт» всего лишь порождение кибернетического мозга.

– На корабле распоряжается капитан, – раздельно произнесла Сирил. – Есть такой древний закон. И если капитан передает полномочия другому – это тоже закон.

– Мне нет дела до каких-то дремучих законов! – вспылила Орфа. – Мы трикстеры, и у нас все решается сообща… да вы посмотрите на него!

Изящный палец уставился на быстро чиркающего стилом «капитана».

– Стак, дорогой, прекрати это! Подумайте, он – рисует. Ну же! – Она ощутимо ткнула возлюбленного локтем под ребро.

Того долго упрашивать не пришлось. Стак подхватился на ноги и решительно шагнул к гамаку овоща.

Лиз тут же уловила реактивное изменение ментала… Кирка. Блекло-зеленая аура, означавшая в классификации Ведьмы «осторожную боязливость, на грани страха», мгновенно полыхнула серебром бог весть откуда взявшейся «решительной и непреклонной воли». Кирк тоже вскочил и бросился наперерез Стаку.

Расторопнее всех оказался, разумеется, чертов механтроп. Лиз не успела еще сообразить, что же такое произошло, а Виг уже заламывал за спину руку герою-любовнику. Стак заорал от боли. Через миг, получив ощутимый пинок чуть пониже спины, он вернулся в свой гамак, в объятия возлюбленной. Вернее, влетел наподобие ракеты. А белобрысое чучело стоит себе, в затылке чухает, и улыбка у него такая виноватая-виноватая…

– Прошу прощения, – пробормотал он. – Я не хотел.

– А я, – заявил Кирк, тоже отступая на свое место, но, в отличие от неудачника Стака, естественным путем, – поддерживаю решение Мастера Хо. Капитаном по праву является Виг. И не о чем тут спорить. Ты как считаешь, Ведьма?

– Я? – Лиз вздрогнула – Я…

Гамаки в кают-компании ощутимо прогнулись и синхронно сдвинулись в одну и ту же сторону. Тошнотворное чувство вращения на гигантской карусели не позволило Ведьме закончить фразу. Впрочем, через несколько секунд боковое ускорение исчезло.

– Противометеоритный маневр? – поинтересовался Хо, демонстративно глядя исключительно на Вига.

Тот каким-то чудом остался стоять на ногах.

– Верно, – кивнул он и, с прежней невозмутимостью устроившись в гамаке, взялся за блокнот и стило.

И тут «Птерозавр» тряхнуло по-настоящему.

Все с тем же монотонным рокотом долбили в берег морские волны, солнце описывало по небу плавную, неспешную окружность долгого полярного дня, а Сом все сидел на камне и не мог решить, что ему делать дальше. Из странного оцепенения историка вывел холод. Лето за Полярным кругом обманчиво – за теплом солнечных лучей умело прячется холодный ветер, но – до поры до времени.

«Что-то надо решать», – сказал себе Сом. Да вот хотя бы – вскарабкаться вон на ту, самую высокую скалу, а с нее наверняка можно будет разглядеть поместье Кирка. О том, что вероятность оказаться вблизи от поместья, учитывая тысячекилометровую длину побережья, предельно близка к нулю, как-то не думалось.

Подъем оказался делом не столь простым, как ему представлялось, пока он смотрел на скалу, стоя у ее подножия. Невзирая на то что для первого в своей жизни восхождения историк выбрал самый пологий склон, ползти по нему оказалось сущей мукой. Несколько раз он оскользнулся на неустойчивых камнях и чуть было не ухнул кубарем вниз. Наконец, ободранный и перепачканный, с жуткой одышкой, он выдрался на вершину и принялся жадно обозревать окрестности.

Ничего. Те же угрюмые скалы, с редкими проплешинами зеленой травы у подножий, берег от края до края. И море. И тоскливые, пронзительные крики чаек над водой.

И не собиравшееся клониться к горизонту солнце напомнило Сому, что ночь на этой широте никогда не наступает. Это обстоятельство, конечно, внушало некоторые надежды, и Сом, привалившись спиной к тепловатому валуну, чтобы перевести дух, не заметил, как задремал.

Разбудил его начавший пробирать озноб. Притом нешуточный. К тому же напомнили о себе голод с жаждой.

«А что, если?..»

Сом вынул из кармана «счастливую пуговицу» и вызвал джинна. Молодец в чалме глянул сверху вниз величаво и вопросил:

– Что угодно моему маленькому повелителю? Джинни всегда готов исполнить любое твое желание!

– Послушай, Джинни, – пропищал Сом. – Не можешь ли ты мне сказать, где здесь поблизости такая китовая ферма «Нарвал»? Там живет дядя Кирк Дуглас. Это друг папы с мамой.

– Ты уверен, что тебе на самом деле надо это знать? – глубокомысленно вопросил чертов искин. – Дети не должны вмешиваться в дела взрослых дядей и теть.