– И чего ты дергаешь? – вызверился шофер на плюгавого мужичка, пытающегося открыть «портал» в природу. – Себя за что-нибудь так подергай.

Народ высыпал на улицу, словно горох, и рассыпался по леску, прячась за чахлыми деревцами.

– А вы чего сидите? Сказал же, останавливаться не буду больше, – удивленно уставился на нас шофер блеклыми глазками и пообещал: – В штаны будете ссать.

– Тут женщины, вообще-то, – процедил сквозь зубы Гоша и сжал мочку уха пальцами.

«Ну, все, – подумала я, зная этот жест своего супруга, выражающий крайнюю степень раздражения. – Что-то будет».

– Ты бабу свою поучи, как тебе давать правильно, – щербато заулыбался противный мужик.

«Зря он», – мелькнула в моей голове шальная мысль.

– Иди, лапа, пописай, – спокойно посмотрел на меня благоверный, но глаза его метали молнии.

– Гошик, родной, не надо, – пискнула я и вцепилась мертвой хваткой в мужа. – И в туалет я не хочу. Совсем. У меня почки тоже оторвались, когда ехали.

– Иди, я сказал, – ровным тоном сказал Гоша. – Только далеко не уходи, а то заблудишься.

Вытолкнув меня из Газели, супруг ботнул за моей спиной дверцей так, что деревца закачались, и с них вспорхнула стайка ошалевших воробьев.

Люди безропотно мялись возле чуда отечественного автопрома, ожидая отбытия. Я пинала камушек носком кроссовка, стараясь не думать, что происходит за закрытой дверью.

«Ну, посадить не посадят – мы, все-таки, граждане другого государства. Но помотают все равно. Ладно, мама поможет. У нее прихваты в полиции остались», – логично рассуждала я, надеясь, что любимый не сильно покалечит нахала.

– Заходите, – гаркнул Гоша, распахнув скрипящую дверь. – Дальше поедем с комфортом. Да? – угрожающе рявкнул он в сторону водилы.

– Конечно, конечно, Георгий Николаевич, – залебезил тот, держа ладонью начинающую наливаться прекрасной синевой скулу, подтверждающую, что объяснения были более чем доходчивы.

Остаток пути шофер был сама любезность, фонтанировал пошлыми шутками и останавливался по первому требованию, при этом довезя нас до места за час вместо обещанных полутора. А потом еще долго махал нам в след рукой, утирая скупую мужскую слезу.

– Хороший парень, но дурной, – резюмировал Гоша, волоча потерявший колеса еще в Москве чемодан по грязному, ухабистому асфальту, испещренному глубокими трещинами. – Да, дороги здесь, конечно, не располагают к шоферской интеллигентности, – резюмировал он, – хуже, чем у нас.

А я шла рядом и думала: повезло мне с мужем – за ним как за каменной стеной.

Родителей дома не оказалось. Я вновь и вновь набирала телефонный номер мамы, потихоньку впадая в панику, мало ли – люди в возрасте. Гоша злился и играл желваками. – Говорил тебе, предупредить нужно. А ты – сюрприз, сюрприз.

– Так ты же сам про сюрприз придумал, – вякнула я, желая вцепиться любимому в волосы.

– А у тебя самой ума не хватает, что ли? – тут же нашелся он, по всей вероятности разделяя мои желания.

– Чего орете? Сейчас полицию вызову. Замучили, наркоманы поганые, – высунулась из соседней двери соседка. – Инка, ты, что ли? А я думаю, что за придурки под дверями воюют. Подожди, ключи вынесу.

– Точно, ключи! Мать же их всегда тете Гале оставляет, – озарило меня.

– А сразу допетрить тебе, конечно же, не позволил живой аналитический ум, не так ли? – издевательски зашептал Гоша.

– Вот ключи, – радостно сообщила тетя Галя и протянула связку. – А вы чего тут? Мать с отцом в Болгарию усвистали, а вы по обмену опытом, что ли? – засмеялась соседка, бесконечно довольная своей шуткой.

– Как в Болгарию? – икнула я.

– Как-как? Жопом об косяк. К морю рванули. Дураки они, что ли, по-вашему, тут сидеть? Сюрприз вам сделать хотели, болезные. Эх, я б тоже хотела – к морю-то, – элегически протянула тетя Галя.

Оглушенные новостью мы ввалились в квартиру родителей и упали на диван.

– Поели, блин, пельмешек, – задумчиво протянул Гоша, глядя на висящее напротив фото, с которого на него строго смотрела теща, одетая в форму майора милиции.

– Ага, – кивнула я головой. Говорить больше было не о чем. Так мы и сидели: молча, слушая тиканье настенных часов.

Телефонный звонок разорвал звенящую тишину резким дребезжащим звуком. Мама до сих пор пользуется дисковым аппаратом, похожим на черный гроб.

–Возьми трубку, – шепнул муж, будто кто-то на том конце провода мог его услышать.