– Мне интересно, – заверяет Александр. – Я хочу узнать тебя поближе.

Я сомневаюсь, что его слова не знак чистой вежливости. Словно в реальном мире существуют бизнесмены за тридцать, которых интересуют нехитрые проблемы вчерашних школьниц!

Мы возобновляем движение, но теперь между нами снова повисает тишина.

– А как тебе такое? – усмехается Алекс и показывает на очередную табличку с названием дома.

– «Хижина несбывшихся желаний», – горло перехватывает спазм, – это ужасно! Представляю, как одинок этот человек! Что же должно было произойти в его жизни, что он излил всю свою боль в это мрачное домовое имя?

– Моей первой мыслью было, что тут живёт нытик по жизни.

– Вы слишком циничны, Александр. Нельзя быть столь категоричным, не зная, какая кроется история на самом деле. Я уверена, что только человек, полный грусти и боли, может так назвать свой дом.

Мои слова вызывают снисходительную улыбку на лице собеседника.

– Ты восхитительная девушка, Аля. Такая добрая, воздушная. Как фарфоровая кукла в пышном платье. У моей матери была одна такая. Раритетная. Я мог смотреть на неё часами…

– А потом? – шёпотом спрашиваю я. – Что с ней случилось потом?

– Она разбилась, – жёстко отрезает он и тянет меня следовать дальше.

Я уже жалею, что согласилась на эту странную встречу. Понятно, что он и сам пожалел сто раз. Я продумываю благовидный предлог, чтобы улизнуть от него, но неожиданно мы выходим к Тауэрскому катку.

– Надеюсь, ты умеешь кататься? – хрипло спрашивает мужчина. – Потому что мои представления о романтическом свидании в зимнем Лондоне ограничились только этим.

Очевидно, он легко распознаёт в моём взгляде шок, панику и дикий ужас, заливается смехом и тянет меня на себя.

– Я научу тебя, – говорит мне в лицо. – Я научу тебя всему, маленькая Аля.

Его взгляд скользит по моему лицу. Прямо на мои губы. Которые мне почему-то нестерпимо хочется облизать. Что я и делаю. Его глаза темнеют. От этого маленького действия хватка его рук на моём теле становится сильнее, пока совсем не исчезает.

– Я буду держать тебя, – говорит он, шнуруя мои коньки.

– Только не отпускайте, – прошу я. – Я разобьюсь…

– Не разобьёшься, – усмехается он. – Я не отпущу тебя.

Александр поднимает на меня свой взгляд. Тёмный, кричащий, манящий.

– Не отпущу, Аля. – припечатывает он и помогает мне встать. – Теперь не отпущу.

Тонкие пальцы до побеления впиваются в мою руку. Чёрт, она, выходит, не шутила, когда заявила, что ни разу в жизни не стояла на льду! Она так кокетливо строила глазки, что я даже и помыслить не мог, что она всерьёз.

Но она всерьёз. Скованна от ужаса происходящего, крепко вцепилась в мою руку и отказывается сделать даже крохотный шажок. Но постепенно мне удаётся уговорить её, взять на слабо.

– Я пойду на это, только если вы предоставите мне право выбора ресторана для ужина, – заявляет эта заноза. – Иначе с места не сдвинусь!

– Ладно, – усмехаюсь ей. – Поехали.

Не то чтобы мне было принципиально важно отвести её именно в тот ресторан, где я уже забронировал столик, но я хотел поразить девушку. К тому же я уверен, что будет по моему. Я умею добиваться своих целей, и, если я хочу отвести её в намеченный ресторан сегодня вечером, я сделаю это, даже если придётся тащить её силой.

Я обхватываю девчонку за талию и везу. Она совсем мне не помогает, только стоит на твёрдых негнущихся ногах и цепляется своими пальцами за мои руки.

– Кажется, моё сердце сейчас разорвёт от страха! – кричит она.

– Это адреналин, малышка! Тебе понравится, – смеюсь я.

Рядом с ней улыбка не сходит с моего лица. Не может быть другой реакции на эту бесхитростную девочку Алю. Иногда мне кажется, что она отлично играет эту роль: ну невозможно, просто невозможно, имея такую сногсшибательную внешность, быть абсолютным профаном во флирте! Подобно Станиславскому, хочется крикнуть: «Не верю!» Особенно, когда она хлопает своими пушистыми ресницами и нахально облизывает губы.

Разве что у неё это врождённое?

Иначе почему меня так тянет к ней, почему я ведусь на разыгранный, якобы неумелый, флирт?

Призадумавшись, я не замечаю внушительный скол на льду и лечу на спину, утягивая девушку за собой. Кажется, она что-то говорит мне, но за своим смехом я ничего не могу разобрать. И тогда она разворачивается в моих руках и нависает надо мной:

– В такой ситуации вы могли бы и отпустить меня, – улыбается она, а мне вдруг становится не до смеха.

Я кладу руки на её спину и заставляю опуститься ниже.