Илуор быстро справился с омовением, с благодарностью принял простые штаны и рубаху и с не меньшей благодарностью воспринял миску с вареной олениной. Он не собирался разделять трапезу со своим бывшим бойцом – оборотень не был готов встать на путь примирения. По меньшей мере сейчас. Потому, быстро разделавшись с мясом, он перешел в просторную светлую комнату. Два дверных проема на противоположных стенах, колдовское освещение, небольшой стол и два стула. На столе расположился глиняный кувшин с родниковой водой и такие же глиняные кружки. Все традиции «переговоров-после-боя» соблюдены идеально.

«Я желал ему смерти, – отстраненно подумал Илуор, – но волчья история знает выход получше».

– Ты нарушил мой приказ, ти-Риэл, – с напускным спокойствием произнес Илуор.

Ти-Риэл прошел от противоположной двери к столу и склонил голову:

– Я руководствовался своим пониманием твоей выгоды.

– Ты оборотень, не человек. Не прячься за словами. Ты позволил себе решать за меня, – холодно произнес Илуор.

– Она презирает нашу расу, – сверкнул глазами ти-Риэл, – она вела себя недопустимо и слишком сильно подчеркивала свою недоступность.

Илуор сел, и ти-Риэл последовал его примеру.

– А разве человеческие женщины должны быть доступны? Соглашение создано для критических ситуаций, не для развлечения.

– Ты звал ее, – боец-изгнанник опустил голову, – ночь с обычной шлюхой не утихомирила бы тебя.

– Но вернула бы мне ясность ума.

– Ты бы не прошел Круг Испытаний!

– Смысл Круга Испытаний в том, чтобы отсеять слабого, – криво усмехнулся нид Энтан. – Ты не имел права решать за меня и за нее. У оборотней будут большие проблемы. Они уже есть – какой-то шехсварр согласил королеву. История о бедной несчастной невинной травнице, жестоко попользованной гнусным оборотнем, будет греметь по всей Империи. Из девчонки сделают флаг сопротивления Соглашению, она станет вдохновением для магов и магесс, и в итоге мы поимеем разрыв отношений с людьми.

– Они нам не нужны, – вскинулся ти-Риэл.

– Именно поэтому ты боец, а не лидер. Тебе не нужен хлеб? Одежда? Артефакты? Серый Дол слишком мал, чтобы обеспечить нас всем необходимым.

– Люди готовы убивать за наши артефакты, – осмелился возразить ти-Риэл.

– За наше оружие, за штучные коллекционные клинки, – усмехнулся Илуор. – А вот привычная тебе штамповка – чисто человеческого производства. Дешевые осветительные шары, подвески, нагревающие воду, – тебе напомнить, что среди волчиц нет колдуний? Империя не начнет войну с нами, но сможет разорвать Соглашение.

– И все это лишь потому, что я подложил под тебя травницу?

– Стремление к свободе, – припомнил Илуор Отца-Ворона. – Травница может стать символом для простых людей. Но, что хуже, она ждет от меня ребенка. Ребенка, к которому отправились охранители. Будет грустно, если столь важный ребенок с молоком матери впитает ненависть к оборотням.

– Значит, я изгнан из-за того, что человеческая самка понесла и, по стечению обстоятельств, ее ребенок будет особенным? – полыхнул взглядом ти-Риэл.

– Нет, ты изгнан потому, что не способен подчиняться приказам своего командира. Тебе было приказано купить женщину и привести ее мне. Ты принял иное решение, и теперь ты свободный боец.

– Которому не светит найти достойную команду.

– И чья в этом вина? – Илуор встал. – Ты будешь сопровождать меня в Ондиниум. Не как товарищ, а как наемный боец. У тебя восемь часов на регенерацию и сборы.

Свободный дом Илуор покидал со смешанным чувством. Он был в ярости на своего друга, он был в бешенстве на себя, и он даже не представлял, что скажет той забавной травнице.

«Привет, ты ждешь ребенка, а я его отец», – мысленно произнес оборотень и передернулся: звучало отвратительно.

Арфель Льефф

– Ты помнишь, что сегодня придет целитель?

Каэль не страдала чрезмерной любовью к церемониалу, а потому в комнату подруги ввалилась без стука. И застала странноватую картину: Арфель, закинув ноги на постель, лежала на полу и задумчиво ощупывала живот. Глаза ее были закрыты, и потому вторжение госпожи Хемм прошло незамеченным.

– У тебя странное лицо, – хмыкнула Каэль и закрыла дверь. – Не боишься простудиться?

– А может, я не беременна? – не открывая глаз, спросила Арфель. – Ты можешь бросить диагностирующее заклятье?

– Хоть десять, – фыркнула подруга и села на постель. – Но смысла в этом не будет, я же не целитель. Рваную рану или внутреннее кровотечение – это я увижу. А вот такие хитросплетенные материи, вроде беременности или банального несварения, – это не ко мне. Это не помогает магам-практикам.

– Ясно.

– Ты не доверяешь мастеру Дэррику?

Госпожа Льефф со вздохом открыла глаза и честно сказала: