– Да пришла я, пришла, – проворчала госпожа Льефф и встала. Оборотень недовольно заворчал, на что она, закатив глаза, ответила: – Плащ снимаю. Жарко очень.

Комната стремительно наполнялась жаром. Для чего бы ни предназначался этот странный артефакт, он раскалился слишком сильно. Арфель на мгновение показалось, что в воздухе разлился подозрительно знакомый сладковатый аромат. Но наваждение исчезло так же быстро, как и появилось.

– Ох, дышать совершенно нечем. – Она сбросила плащ на свою сумку и вернулась к постели оборотня.

Сердце Арфель билось так быстро и с такой силой, будто глупый орган собрался проломить грудную клетку и поприветствовать мир. Госпожа Льефф была категорически с этим не согласна и прижала к груди руку, чтобы предотвратить эту глупость.

– Илуор, – позвала она, – Милорд нид Энтан, где ваша рана?

– Рана? – не открывая глаз, переспросил оборотень. – Моя рана… Была на груди.

Арфель присмотрелась к обнаженной груди оборотня. На рану там намекала только узкая белая полоса. Длинная, да. Вне всяких сомнений, это была очень опасная рана. Вот только к настоящему моменту она уже зажила. Абсолютно точно зажила.

Чтобы увериться, Арфель протянула руку и коснулась кончиками пальцев горячей кожи оборотня. Тот глухо рыкнул, и она отдернула руку.

– На твоем теле нет волос, – задумчиво произнесла Арфель и испуганно прижала руки ко рту. Что с ней?! Какое ей дело до гладкого тела Илуора?

– Потому что на другом моем теле более чем достаточно волос. Шерсти. – Он открыл глаза, и она поразилась, каким темным, голодным был его взгляд. Взгляд, из которого пропала вся болезненная муть.

– Как зовут твоего помощника? – выдохнула Арфель и попятилась к двери. – Кажется, он солгал мне.

Илуор отрастил когти и ловко перерезал веревки. Одним длинным, гибким движением оборотень подхватился на ноги. Мгновение, и он уже стоит напротив Арфель.

– Почему ты раньше так не сделал? – Она прижалась спиной к двери. – Для чего это представление?

– Тебя не было. Веревки заговоренные, без должного желания их не оборвать, – шепнул он и улыбнулся. – Ар-р-рфель. Твое имя будто создано для меня. Р-рфель Льефф.

Она нервно облизнула пересохшие губы и положила обе ладони на грудь оборотня. Все это – недоразумение, сейчас он вспомнит про Соглашение и про то, что травница для него не подходит. Это серьезный проступок – принудить к согласию девственницу. Он не рискнет.

– Ты боишься меня? – шепнул он и накрыл ее руки своими. – Не нужно.

– Это недопустимо, – выдохнула она и поняла, что его дыхание оседает на ее губах. – Невозможно.

Она не хочет этого. Совершенно точно не хочет. Не может позволить себе желать этого!

Отчего же ее тело так жадно льнет к его рукам? Отчего она сама подставляет ему губы? Отчего она вжимается в него, гладит по плечам и рукам, притискивается ближе и ближе?

– Что происходит? – на выдохе простонала она. – Что происходит, Илуор?

– Просто ты и я, – выдохнул он и прижался губами к ее шее. – Мужчина и женщина. Ничего лишнего.

Было так легко раствориться в его объятиях. Так легко раствориться в ласках, которые он щедро дарил ее телу. На краю сознания трепетала какая-то мысль, какое-то неоформленное воспоминание. Но с каждым мгновением Арфель теряла разум, теряла саму способность думать. По ее телу разлился пожар, и только оборотень мог покорить это бушующее пламя!

– Ар-р-рфель… моя.

***

Она проснулась на рассвете. В чужой комнате, в чужой одежде. Со страшнейшей головной болью, отвратительным привкусом во рту и неприятным ощущением в промежности. Арфель села на постели, прижала пальцы к вискам и попросила свою магию утишить боль. И тут же повалилась обратно в подушки – картины прошедшей ночи встали перед ее мысленным взором во всем непотребном великолепии.

– Господи, – шепнула она. – Почему? Как я могла…

– Ты ничего не могла сделать,– жесткий голос заставил Арфель подпрыгнуть на постели.

Прямо перед ней сидел тот оборотень, что обманом привел ее к обезумевшему нид Энтану.

– Зачем?! – Она подалась вперед. – За что? Вы собираетесь убить меня? Вы мерзавец!

Он только усмехнулся и спокойно ответил:

– Я? Это ты своими чарами свела моего лорда с ума. В Сером доле нид Энтана ждет невеста, волчица из достойной семьи. И я не позволю Илуору подвинуться рассудком и порушить свое будущее. Да и не можешь ты быть его избранницей, обычная человеческая самка. Не слишком красивая, не пахнущая ничем, кроме своих сухостоев. Нид Энтан ослаб после ранения, и твоя слабая магия вызвала его гон. Любая одаренная привлекла бы его внимание, не льсти себе. К сожалению, и моему, и твоему, Илуор не захотел брать себе соглашенную. Вышло то, что вышло.

– Я буду жаловаться, – жестко произнесла Арфель. – Он не имел права брать меня.

– Будешь жаловаться? – безымянный оборотень широко улыбнулся и продемонстрировал левый ломаный клык. – А что, если я выйду и тебя согласят мои бойцы? Они-то не знают, что ты вся из себя пострадавшая. Орала как весенняя кошка.

Арфель замерла. Она боялась даже вздохнуть лишний раз. Когда ее жизнь успела превратиться в этот кошмар? Или правду говорили священники прошлого и оборотни, как и демоны, суть создания преисподней? И дорога им одна – на костер, чтобы даже души их были развеяны по ветру.