— Что? — я с ужасом понимала, что стремительно теряла нить разговора, глядя в его такие нереально синие глаза, что сейчас планомерно шарили по моему лицу.

— Я говорю, что ты должна вставлять в конце каждого предложения обращение ко мне — «мой господин», — и чувственная улыбка тронула его пухлые губы.

— Ты шутишь? — у меня чуть глаза на лоб не полезли. Он вообще в себе?

— Нет, Эзра, я не шучу. Еще раз ослушаешься меня, и я приму меры. И уж поверь, тебе они не понравятся.

Что еще мне оставалось? Только кивнуть и в мнимом подчинении опустить голову. Ну, ничего-ничего, пусть отведает моей стряпни, может тогда мозги у этого идиота на место встанут. Ой, простите, господина!

— Хорошо, — но видя его вопросительный взгляд, скривилась, но все же добавила, — мой господин, — максимально коверкая это обращение своим презрением, — и я тебе, конечно, верю! Но к чему все это?

— Это? — и чувственная улыбка расползлась по его холеному лицу.

— Это! Я так тебе противна, что обязательно нужно прикасаться ко мне? А как же те самые хваленые подходящие и прекрасные женщины, о которых ты столько мне рассказывал? Или они разбежались от тебя, мой господин?

Но чертов архимаг только щелкнул меня по носу и сухо выдал:

— Накрывай на стол, я приму душ, переоденусь и вернусь через десять минут.

А потом довольно улыбнулся и насвистывая очередную веселую мелодию, двинулся наверх в свою комнату, что на поверку оказалась по соседству с моей. Вот же гадство!

Я поспешно сделала то, что от меня требовалось, но только было хотела подняться к себе, как на лестнице вновь появился синеглазый и в повелительном тоне обратился ко мне:

— Ты останешься.

— Зачем… мой господин? — монотонно выдала я, хотя внутри вся загорелась от негодования.

— Потому что я так сказал, — припечатал он меня своим взглядом и уселся за стол, разглядывая то, что я приготовила.

Я мстительно уставилась на архимага и принялась ждать, когда же он отведает распрекрасную мою стряпню. Только делать это сей невозможный мужик не торопился, а только ковырялся в тарелке и с задумчивым видом хмурился, а потом, спустя пару минут все-таки выдал, супостат:

— А знаешь, что, Эзра?

— Что, мой господин? — елейным голосом пропела я.

— Тащи-ка сюда свою аппетитную задницу, только не забудь прихватить и себе щедрую порцию этого изумительного на вид жаркого. Одному, знаешь ли, скучно ужинать, да и ты, наверное, голодная за целый день.

— Что вы, мой господин! — пыталась я говорить спокойно, но сердце мое дрогнуло, — Задница у меня вовсе не аппетитная. Это у подходящих женщин она такова, а у меня…так, седьмая вода на киселе. Да и я уже перекусила и совсем-совсем не голодна!

— Уверенна? — и это исчадие ада сверкнуло белозубой улыбкой.

— В чем же? В своей заднице или в том, что не голодна? Да и да, мой господин! Еще вопросы будут?

И тут же закон подлости сработал как по заказу, а мой голодный желудок решил, что сейчас самое время, чтобы заурчать на полную мощность.

Вот же черт!

— Какая же ты все-таки врушка, Эзра! Давай, бери еду и двигай сюда, — и указал пальцем на соседнее от себя место.

А сам сидит, подлец и так сладко мне улыбается, что хочется подойти и со всей дури стереть с его лица эту гадскую ухмылочку. До одури красивую ухмылочку. И вообще, что за вселенская несправедливость, нельзя быть таким нарочито прекрасным, с этими длинными и пушистыми ресницами, словно завитыми на концах…

Но пришлось сцепить зубы и молча взять себе тарелку с едой, а потом и проследовать до стола, где так вольготно сидел и ждал меня все это время синеглазый демон во плоти.

Уселась и несмело взяла приборы в руку, а потом недоуменно подняла глаза на архимага.

— Ты не голодный? — он наклонил голову на бок, и я тут же добавила, — Мой господин.

— Очень голодный, Эзра. Просто я хорошо воспитан и уступаю место именно тебе первой продегустировать этот чудесный ужин, — на пафосе выдал он.

— Ах, воспитан хорошо! Да что ты такое говоришь, мой господин? А я-то уж было дурное подумала. Ну из разряда, знаешь ли, что ты решил, будто я тебя отравить вознамерилась, — ядовито цедила я каждое слово.

— А это конечно же не так? — подозрительно прищурился архимаг.

— Конечно нет, мой господин! — покаянно сложила я руки на груди, — Как ты мог подумать обо мне подобное? Хаос, да чем я это заслужила? — причитала я все больше и больше.

— Да уж действительно, не иначе я спятил, — покачал он головой, а потом изменился в лице и тоном, не терпящим возражений, приказал, — ешь, Эзра.