— Все, мой господин.

Но он не отвечал, и я решила, что на сегодня с меня хватит. Глупая, глупая Эзра…

Стоило мне только приподняться, как его мощное тело в моменте вскинулось и перевернулось и сильные руки зафиксировали мои запястья, не давая сдвинуться с места.

— Теперь лицо, Эзра. И виски помассируй, — и голос его был хриплым почти до невозможности, а я сглотнула, понимая, что его несет. Слишком несет, понимаете?

Но меня вновь почти силком усадили сверху себя, и я прикрыла глаза. Мне было стыдно, что я здесь. С этим мужчиной, что играет со мной, как кошка с мышкой. И его очевидное наслаждение больше не казалось чем-то восхитительным. Нет! Теперь оно до чертиков меня пугало! И от этого страха внизу живота свернулась огненная змея, что без конца жалила меня и сводила с ума.

— Продолжай! — и он положил мои ладони себе на голову, но руки с моего тела не убрал.

Не убрал, черт его раздери! Они медленно, очень медленно путешествовали по моему телу. Сначала вверх по рукам, потом вниз по бокам к талии, пока не скользнули под подол юбки и не легли на мои обнаженные ягодицы. Хаос Первозданный, что же мне делать?

А потом я открыла глаза и ужаснулась!

Он весь клубился тьмой, черты лица его заострились, и я содрогнулась от паники. Потому что в тот же самый момент я поняла — для меня дороги назад уже не будет. Я попалась, как глупая мошка попалась бы в ядовитые сети самого опасного на свете паука.

И вот уже ладони его сжимаются на моих ягодицах, и он с силой прижимает меня к себе, показывая, насколько большие меня ждут неприятности!

А потом мир перевернулся, быстро и неотвратимо! Меня подмяли под себя и губы мои обожгло поцелуем, слишком жарким, слишком глубоким, слишком острым. Треск ткани моего платья, почти звериный рык и укус в шею. А меня всю выгибает, и я задыхаюсь от отчаяния и восторга, наблюдая, как огромные сизо-серые дымчатые крылья архимага раскрываются за его спиной.

Где-то на задворках сознания стучит иррациональная и совершенно идиотская мысль, что все правильно, что все то, что сейчас произойдет, между нами, так же неизбежно, как рассвет следующего дня и сопротивление как минимум бесполезно, а как максимум глупо.

И я понимаю, что он дурит меня, вкладывает в мою голову то, что ему нужно. Чтобы я подчинилась ему, добровольно отдала всю себя на его волю. Но только вот я не согласна! Я не хочу этого! Нет! Никогда! Ни за что!

И я начинаю сопротивляться ему, хоть и на душе от этого в момент становится муторно и гадко. Меня всю ломает, но я набираю полную грудь воздуха, чтобы сказать ему самое главное, повторяя это как мантру все громче и громче:

— Я не подходящая! Нет! Я не подходящая!

И я отбиваюсь от него, хотя он рычит и почти скалится, а его язык снова и снова жалит мой рот, а затем спускается ниже, чтобы совершить еще более бесчестные ласки.

— Хиро! — ору я и почти выворачиваюсь из его захвата, пытаясь отползи от него как можно дальше, — Я не подходящая! Я не хочу! Не хочу! Не хочу!!! — и первый предательский всхлип подкатывающей истерики срывается с моих губ.

Но уже в следующую секунду я с облегчением, граничащим с болью, понимаю, что он больше не держит меня, а только сидит сзади и дыхание его, хриплое и сбивчивое, разрывает тишину комнаты.

— Уходи, — и это больше не его голос. Сзади меня не человек, а сам Архонт в своем истинном обличии.

Мимолетный и боязливый взгляд назад, и я вздрагиваю от его крика:

— Пошла вон, я тебе сказал!

И с глаз срываются предательские слезы, но я только зло отираю их, а потом бегу, что есть мочи, спотыкаясь и падая, пока не оказываюсь в относительной безопасности своей благоустроенной, но все же тюремной камеры. Одна…

Дверь на замок, остатки порванной одежды долой и в душ, а там вентили горячей воды на максимум, чтобы смыть с себя его прикосновения, захлебываясь от выворачивающей душу боли. Да что же это? И за что?

Чем я все это заслужила?

Собирая себя по осколкам, я все же покидаю душевую, вытираюсь, одеваю ночную сорочку и понуро бреду в кровать, где на удивление быстро засыпаю, свернувшись под одеялом калачиком. Но действительность очевидно не наигралась с один маленьким энфириумом. Ей мало!

И вот уже меня грубо и беспардонно выдернули из кровати. И вопль ужаса замер на моих губах, а глаза расширились от паники слишком сильно, проецируя новую порцию соленой влаги.

— Хиро! Не надо! — жалко и умоляюще вырываются из меня слова.

— Замолчи! — почти по-звериному рычит он, а затем резко разворачивает меня на живот, придавливая коленом ноги, чтобы я не брыкалась и одним движением разрывает на мне сорочку.

Хаос Первозданный! Умоляю тебя, только не так! Только не так, прошу!

Но горячая ладонь архимага только проходится по моей спине, а потом я слышу его судорожный выдох. Секунда и входная дверь со всей дури хлопнула, даря мне то, о чем я только что просила у сил мироздания.

Объясните мне только, что все это значит?