Потом сестрёнку уложили в гостинице спать, с ней осталась тётя, а мы ещё с дядей, Драко и Барти-младшим гуляли по Ханье, смотрели салюты, ели всякую местную всячину. Потом дарили подарки, отсыпались, ещё гуляли.

Снейп-сенсей прибыл только на следующий день, у него порт-ключ был настроен на вечер двадцать шестого. Мы поехали на море. Пляжи были практически пустыми. А несколько магических палаток, которые были взяты с собой волшебниками, сделали наш отдых очень комфортным и, к огромному удовольствию дяди, позволили прилично сэкономить на внезапном отпуске. Нам досталась палатка, в которой мы позапрошлым летом жили с Драко и сменяющими друг друга друзьями на Чемпионате мира по квидичу. Да, у Малфоев, кстати, была новая. Я себя пророком почувствовал, когда мистер Люциус с гордостью развернул шатёр… с павлинами. С белыми павлинами! Мистер Люциус важно сообщил, что «сделал спецзаказ в Константинополе». Хорошо, что к этой палатке особые чары прилагались и магглы этих птичек не видели. То есть из нас всех не видел птиц только дядя, но про павлинов поверил на слово.

Лили же всё пыталась «покормить курочек», всегда взвизгивала от радости, когда они свои хвосты раскрывали, и почти не отходила от цветастого шатра, увлечённая волшебными иллюзиями птиц, которые как будто с ней играли, например, клевали песок, который она им предлагала. Потом миссис Нарцисса нашла что-то вроде инструкции-описания на этот шатёр, и Барти-младший перевёл с турецкого, что в эти иллюзии вложены чары присмотра за детьми до трёх лет.

И всё же, как классно в Греции! Даже в декабре море было довольно тёплым: почти двадцать градусов. У нас в Британии практически такой же температуры вода в августе. Да и солнышко тут грело, как у нас в конце лета — начале осени. Плюс есть согревающие чары, плюс воздушный пузырь, чтобы дышать под водой, плюс наше закаливание, плюс и так почти свободные пляжи Крита. А взрослые волшебники немного поколдовали в уютной бухточке, в которой мы разместились, и сюда никто не заглядывал. Так что у нас была полная свобода.

Мы почти сутки с парнями купались до посинения. Дадли пришёл в полный восторг от головного пузыря, который позволял находиться под водой долго и «спокойно нырять на километр». А там столько под водой всяких красивых рыб, кораллов. Ещё мы, уже ближе к закату солнца, натолкнулись на настоящее скопление огромных раков на дне, поймали и вытащили их больше десятка. Тётя тогда показала класс в кулинарном искусстве. Оказалось, что наш дед Гарри, который был родом из Германии, очень уважал раков и даже куда-то ездил их ловить или ему их привозил кто-то. В общем, тётя Туни с детства умела готовить раков чуть ли не десятью способами и сказала, что омары, которых мы, оказывается, поймали, те же раки, но больше по размеру. Из-за того, что тётя вспомнила отца, к слову пришлась и история Ганса Валентайна Хубе насчёт изгнания из старинного магического рода и школы Дурмстранг. По всей видимости, тётя решила раскрыть «семейный секрет». Думаю, в связи с тем, что всё же Малфои пусть и были очень вежливы и корректны, но в принципе лишь терпели моих родственников как приложение ко мне. Только Барти много общался и развлекал старших Дурслей, объясняя что-то или расспрашивая. А с дядей Верноном Барти общался на маггловские темы, в которых неплохо разбирался после того, как пожил и поработал в Коукворте.

В итоге рассказ тёти Туни насчёт нашего с Дадли деда переломил некоторый холодок. А потом и поспели омары, которых все оценили. Даже мистер Абраксас без какой-либо иронии сказал тёте, что она умеет творить чудеса. Да, омары весьма вкусные, а ещё я вспомнил, что в своём мире тоже однажды ел что-то подобное. Разными деликатесами нас как-то угощал капитан Ямато.

После нашей удачной охоты с нами начал плавать и Барти-младший, и дядя Вернон, особенно после испытаний головного пузыря и восторженных отзывов Дадли, и даже мистер Абраксас, который оказался очень азартным по части добывания чего-нибудь. Видимо, это всё кровь викингов.

Снейп-сенсей во вторник отправил фулихора к мистеру Зервасу, и в среду, двадцать седьмого, он пригласил всех на экскурсию к себе на ферму. Правда, Снейп-сенсей переговорил с дядей Верноном и сказал, что на магическую ферму тот попасть не сможет в силу того, что не пройдёт кордон чар. Так что дядя остался в нашей бухте вместе с Лили. Тётя решила не брать её к разным магическим животным, это всё же не зоопарк, мало ли. Фулихоры перенесли нас к входу в поместье Зервасов. Мы вместе с радушным хозяином, который, не моргнув глазом, заново со мной познакомился, осмотрели звероферму.

Все, конечно, были под впечатлением. И от мантикор, и от пегасов, и от церберов, и от пифона, а ещё грифон сильно вырос, даже «зона поражения» от него увеличилась, и мы издалека на него посмотрели. Мистер Зервас разливался соловьём, рассказывая о тех или иных животных, о тех полезных ингредиентах, которые с них получают. Мужчины в основном расспрашивали про них, про всякие цены, тёте с миссис Нарциссой очень понравился сад и само поместье, в общем, мы там проторчали почти весь день, посидели на террасе, поели всякой вкусной всячины «со всех уголков Греции», в которой, по заверениям Артемия Зерваса, «всё есть».

Вернулись в палатки мы только после заката и ещё долго обсуждали увиденное. Снейп-сенсей смог улучить минутку и договориться с мистером Зервасом о более приватной встрече.

Так что сегодня мы встали пораньше, на самом рассвете, и с помощью фулихора переместились с сенсеем к магической ферме.

— И что же вы хотели мне показать, такого интересного? — встретил нас с широкой улыбкой вполне бодрый Артемий Зервас. — Северус, ты умеешь заинтриговать, я полночи не спал.

— Гарри, — кивнул мне сенсей, и я распаковал из свитка маленького Элмо, который шустро побежал по моей руке.

— Птицеед? Или… — прищурил тёмные глаза грек.

— Секунду, — сенсей достал флакон с противоядием от уменьшающего зелья, передал его мне, и я положил Элмо на землю и капнул на него из бутылька. Он сразу вернулся к своим истинным размерам: почти мне до плеча.

Мгновенно возле Зерваса появилась одна из мантикор.

— Селена! — окликнул грек зверя, названного так, подозреваю, из-за слегка серебристого оттенка «маски» на морде.

Мантикора уркнула и села, как пёс, который несёт службу. Правда, признаков агрессии больше не проявляла.